Бусы из басен, стр. 2
а не изменчивая плоть.
О пользе боли
КОЛЬЦО, ПРОДЕТОЕ СКВОЗЬ НОС
Восточная притча
Тащил повозку бык упрямый.
Повсюду он искал свой путь.
Где надлежало ехать прямо,
там бык всегда хотел свернуть.
Но только он с пути сбивался,
погонщик быстро с ним справлялся:
тянул поводья без угроз,
кольцо, продетое сквозь нос,
быку страданье доставляло,
и он, смиряя гордый нрав,
осознавал, что он не прав.
Быком страданье управляло.
Закон природы очень прост.
Есть в мире боль. И слава Богу!
«Кольцо, продетое сквозь нос»
всегда рождает в нас вопрос:
«Как встать на верную дорогу?»
Об обманщиках и обманутых
ЛУННЫЕ КАМНИ
Два камня меж собою говорили:
«Мы в крупную афёру угодили!
Пройдохи мировой величины
нас выдают за камушки с Луны,
показывают людям и подчас
большие деньги делают на нас».
«Да-да, они пройдохи, спору нет!
Но знай, они бы больший куш сорвали,
когда бы нас народу выдавали
за камни с Марса и с других планет.
Ведь людям оценить всегда легко
не то, что близко – то, что далеко».
О методах познания
ЛЯГУШКА И СЛОН
Восточная притча
Не сильтесь ограниченным умом
до безграничной Истины дойти.
Однажды лягушонок со слоном
вдруг встретились на жизненном пути.
Был лягушонок сильно поражен:
«Какой огромный и могучий зверь!»
И вскоре с мамой поделился он:
«Живую гору встретил я, поверь.
Я видел зверя высотою с дом».
Лягушка-мама квакнула в ответ:
«В рассказ твой верю я с большим трудом.
Таких животных в мире просто нет».
«Нет-нет, он есть. Я видел. Он большой!»
Лягушка-мама, несколько гордясь,
раздулась и спросила: «Вот такой?»
«Нет-нет, он больше был во много раз».
Лягушка поднатужилась опять
и, став как шар, спросила: «Вот такой?»
А сын пытался маме описать:
«Нет, больше. Как гора! Он схож с горой!»
Пытаясь осознать слоновье тело,
лягушка-мать раздулась до предела,
но стать слоном как прежде не смогла
и от своих стараний умерла.
Те, кто умом пытаются понять,
как необъятны мир и Бог, и время,
неся досужих рассуждений бремя,
обречены, страдая, умирать.
А Истина смиренных выбирает.
Тем, кто не может без нее прожить,
кто жаждет бескорыстно ей служить,
она в свой срок сама себя являет.
О новизне
ЖЕВАНИЕ ЖЁВАННОГО
Восточная притча
Упавший с воза стебель тростника
взялась жевать гулявшая корова,
поскольку сердцевина в нём сладка.
Она его жевала снова, снова,
покуда, ей отдав свой сладкий сок,
не превратился стебель тот в комок
и ей не надоел. Жвачку сплюнув,
корова по делам своим пошла.
Судьба в то место привела осла.
Он постоял немного и, подумав,
что мякоть эта всё ещё сладка,
взял в зубы те остатки тростника.
«Да! – разочарования осадок
пытаясь спрятать, произнёс осёл, –
я знаю, что тростник в природе сладок,
и что, должно быть, он не отдал всё,
что скрыто в нём. Какой-нибудь нектар
я получу за труд свой тяжкий в дар».
Но, пожевав тростник ещё немного,
он выплюнул безвкусный тот комок.
Так зачастую и судьбы дорога
нам предлагает выпить сладкий сок
тех радостей, что многие жевали:
вино, подружки, общество, семья.
Но сладость в них находим мы едва ли
и, разочарование тая,
ком опыта бросаем мы в пыли,
чтобы потомков наших поколенья
его опять пережевать смогли,
извлечь пытаясь капли наслажденья.
Но радость наслаждений коротка,
совсем как сладость стебля тростника.
О причинах творчества
Однажды некий господин
задумал сочинить поэму,
чтоб словом поразить богему,
чтоб знали все, что он один
в своих возвышенных стихах
жизнь может описать искусно,
неважно письменно иль устно,
и так прославиться в веках.
Но вот средь жизненных исканий
влюбился пламенный поэт
в особу очень юных лет.
Поток сердечных излияний
он вылил на неё не раз,
поэму сразу же оставил,
пред девой пел, пускался в пляс
и очень скоро свадьбу справил,
родил детей, построил дом
и начал жить простым трудом.
Огонь искусства в нём померк,
и вот уж он – обычный клерк,
не столь горячий и ретивый,
как прежде, но зато – счастливый.
Зачем, скажи, нам слава мира?
Одно живое существо
творить способно волшебство,
когда оно для сердца мило.
Любовь способна превращать
дрова в золу, а пепел – в розы,
освобождать, порабощать,
рождая в нас и смех и слёзы,
даруя облегченья вздох.
Источник всей любви – есть Бог.
О разумной дистанции
ОГОНЬ И МАСЛО
Восточная притча
Твердило масло, подходя к огню:
«Не верьте, будто я сейчас растаю.
Нет-нет, себя я твёрдым сохраню.
Что до огня, его я с детства знаю».
И всё-таки игривое тепло
его к себе манило и влекло,
и было всё трудней вдали держаться
и твёрдым, как и прежде, оставаться.
Вскричало масло, разум свой теряя:
«Не стыдно мне, что от любви я таю!»
Размякло до предела, разомлело,
в костёр упало и в огне сгорело.
Друзья, поймите правильно меня.
Мужчину масло олицетворяет,
а женщина, подобие огня,
его к себе всё время привлекает.
И, как бы ни был тот мужчина горд
тем, что рассудок в нём сегодня твёрд,
его природа в целом такова,
что, с женщиною сблизившись едва,
тем более побыв наедине,
он «тает» и уже «горит в огне».
О естественном развитии
ЗАБЕРЕМЕНЕТЬ БЕЗ МУЖА
Восточная притча
Пришла однажды к мудрецу девица
о помощи просить в беде своей.
«Хочу я материнством насладиться,
но Бог не дал мне до сих пор детей.
Прошу, молюсь, но труд мой бесполезен.
Благослови, мудрейший, будь любезен.
Ты чудеса творишь, ты лечишь всех.
Помочь в моей беде – совсем не грех».
Мудрец, не медля, манго сотворил
и этот плод просящей подарил.
«Вкуси его, – услышала девица, –
ребёнок обязательно родится».
Но месяцы прошли и вновь, скорбя,
она к святому мудрецу явилась.
«Почтеннейший, я верила в тебя,
но всё же ничего не получилось.
Нет пользы даже от твоих трудов».
Тогда мудрец нахмурился немного:
«Должно быть, муж твой всё же не здоров?»
«Но ведь ребёнка я ждала от Бога.
Нет мужа у меня». «Так ты без мужа
хотела забеременеть сама?
Затея эта странная весьма,
и, видишь ты, бесплодная к тому же.
Бог даст тебе супруга повстречать,
чтобы могла ты с ним детей зачать».
Как та девица на своём пути
порою избегаем мы простого,
желая в царство Господа войти
без милости людей, всего живого.
О преходящем счастье
СОБАКА И БУРДЮК
Восточная притча
Собака шла в пустыне, изнывая
без влаги и страдая без еды.
Ей было не до песен, не до лая.