Крылатый (СИ), стр. 14

Just one mistake

Is all it will take

We’ll go down in history

Remember me for centuries

Hey, hey, hey

Remember me for centuries

Fall Out Boy — Centuries

Вернулись мы только в полдень следующего дня. Ты всю дорогу ворчал что я, дескать, такой плохой и затащил тебя трахаться на сеновал. Я в шутку отвечал, что сеновалы для того и нужны, ты фыркал и отворачивался, а спустя какое-то время объявлял, что понял в чем дело — у меня фетиш на перепих в полевых условиях, и надо срочно исправить это.

Мне нравилось, что с тобой очень легко говорить. Впервые в жизни мне не хотелось вставать и куда-то ехать, мчаться сломя голову в город. Наплевать бы на все и уехать с тобой — куда глаза посмотрят, куда душа полетит. Твоя летать умеет, я знаю.

Тиффани оставили в сарайчике, я клятвенно обещал, что вызову туда эвакуатор и заберу ее, как только доедем до города и я, наконец, поставлю на зарядку севшую мобилу. Поэтому ехали мы на одном байке, чему я был очень рад. Ты хоть выделываться не будешь со своими трюками.

Как только я закрыл изнутри дверь нашей квартиры, ты ломанулся в душ. Я только и видел, как ты скидываешь грязные ботинки и скрываешься за дверью. И меня не позвал. Ну ладно, что уж, я не слишком-то и надеялся. После одного секса же не значит, что и интимный процесс помывки мы тоже будем делить, да?

Я не стал париться и, не переодеваясь, сел за комп — пробить номерок эвакуатора, понять, на какой конкретно трассе мы бросили твою Тиффани.

Я прокручивал вчерашние события, которые невольно вызывали улыбку. А потом почему-то вспомнился пик наслаждения и перья…

Перья. Странно, откуда бы… Я попытался вспомнить смутное ведение, тогда я почти ничего не соображал. Но я знаю, что я точно видел, и такие вещи просто так не кажутся.

Признаться, у меня и до этого были сомнения. На твой счет. Просто я старался упрятать их как можно дальше в темный уголок своего сознания. Потому что любил, и больше ничего не имело значения.

Так я думал.

Но вчерашнее… Не давало покоя. У тебя просто не могли вырастать крылья, нет… Прямо из татуировки, это просто не могло быть правдой. Допустим, глюк. А как быть с чтением моих мыслей? С твоими загадочными способностями видеть моих призраков прошлого, твои уклончивые ответы о себе, шесть паспортов, вчерашнее загадочное настроение, раны, которым ты был так рад… Не жил по настоящему? Как это понимать?

Я обернулся через плечо на дверь в ванную. Там вода включена, значит, ты под душем моешься. У меня есть пятнадцать минут.

Пятнадцать минут для чего, Дил? Неужели, ты хочешь найти эту чертову папку и посмотреть… Нет нет, это же личная вещь Томми. Он бы рассказал сам. Неприменно бы расказал, если бы это было нужно.

Я забил в гугле несколько букв. Эвакуатор. То, что я с самого начала хотел сделать но… сомнения и нехорошее предчувствие грызло меня изнутри, будто червь.

Минуты шли, а я изо всех сил не хотел ничего проверять о тебе. Сомневался, что готов к правде, но… Какая-то часть меня все еще надеялась, что ты обычный, что ты человек. И я очень хотел найти подтверждения этому！

Я зашел посмотреть камеры видеонаблюдения. Обычные меры предосторожности, еще когда я только вселялся, поставил их в каждой комнате, просто сначала боялся матери, думал, смогу записать происходящее, но камеры даже помех никаких не выдали. А потом просто не убирал их. Всегда считал, что это практично — круглосуточно вести видеонаблюдение в квартире.

Кто же знал, что однажды я решу пересмотреть.

Начал просмотр с последних чисел, когда мы были дома вместе. Ничего необычного: вот мы завтракаем, вот ты опять случайно выронил яйцо на пол, а робот-пылесос радостно его размазал по белому кафелю, вот чуть раньше, мы сидим на диване, ты пялишься на меня, вместо того, чтобы смотреть передачу по телевизору, но стоит мне оберуться — ты уже заинтересованно глазеешь в экран. Хитрец.

Раньше надо, еще раньше… Так, неделя… две… Еще немного… Черт, столько записей, нереально просмотреть их за все время. И пока ничего, что бросалось бы в глаза.

Может, я все же ошибся и ты совершенно обычный подросток, со своими тайнами и странностями? А все остальное — просто нелепые совпадения и мои личные фантазии?

Но нехороший камень так и лежал на моем сердце. Минуты истекали, ты должен был вот-вот выключить воду и выйти из душа. А я должен был проверить хотя бы еще один момент — тот самый, когда ты… сделал что-то со мной. С моими ведениями.

Я так и не понял, что тогда произошло. Сколько бы ни пытался, не мог себе объяснить. А ты постоянно уходил от ответа. Опять.

Я нашел нужную дату в архиве. И время, так, это примерно в два-три ночи было… Так, вот я сплю, вот ты осторожно вошел в комнату, нерешительно потоптался на пороге, тихо залез в кровать. Медлишь, не будишь меня. Боишься, чтоли? Нерешительный такой, трогательный. Мнешь в руках одеяло, шепчешь мое имя… нет, чужое, не мое. Митч — не я.

Я чуть перемотал. Минут пять, не больше, я помню наш разговор. Но то, что я увилел дальше… Я пожалел об этом.

Мы сидели на кровати. Я говорил, меня, нас трясло. Вот почему ты тогда сказал мне закрыть глаза… Я понял. Тебе тоже было тяжело себя контролировать.

На камере было хорошо видно — ты сидел спиной. Я отвлекся, как-то упустил момент, когда ты снял футболку. Татуировка огромная и в темноте была четко видна. Я четко видел, как рисунок оживает. Медленно, каждое чернильное перышко сначала белеет, а потом выделяется из кожы, как из воды на поверхность всплывает, от кончиков к лопаткам. Растут, немного увеличиваясь в размерах.

Я закрыл рот рукой. Я не мог поверить в это. Ты был ангелом. Самым настоящим ангелом, сверхчеловеком, мутантом. Ты был не таким, как все.

И поэтому был в опасности.

— Дил?

Ты стоял в дверях, вытирая лохматые волосы полотенцем. Смотрел на меня встревоженно. Неужто снова читаешь меня?

Я не смотрел на тебя, боялся пересечься глазами. Вихрем метнулся в гостевую спальню, чуть не сбив тебя с ног. Открыл шкаф, который вроде как считался твоим. Вещей там почти не было, разве что где-то тут должна была быть несчастная папка… Ты еще в первый день ее куда-то засунул, предполагаю, что просто запнул в «свой» самый темный угол…

— Дилан！ Дил, пожалуйста, я не хотел…

Ты прибежал за мной. В глазах паника, голос дрожит. Тоже увидел запись с камер и понял, что я все знаю…

Вот она！Я нашел папку в нижнем ящике, абсолютно пустом, открыл. Документы, договора, копии, свидетельства… Бумага старая, сколько ей лет? Паспорта, все шесть штук. Я вытряхнул все на кровать.

— Дил, я не мог сказать… Я боялся…

Я на миг посмотрел на тебя. Ты стоял в стороне, глаза влажные, руки судорожно перебирают полотенце. Я схватил один из паспортов и замахнулся им рядом с тобой. Ты зажмурился и отпрянул чуть, как от пощечины.

— Кто ты, Томми?

Я говорил спокойно, вопреки буре в сердце. Эмоции смешивались, я злился на тебя, что ты такой, злился, что ты не сказал мне раньше, злился на себя, что позволил себе жить рядом с тобой и влюбился, наплевав на все. И сейчас карты на столе.

Ты поднял на меня мокрые глаза, беззвучно открыл рот, ресницы вздрогнули — потекла слеза. На секунду мне показалось, что в твоих глазах сверкнула молния, злая искра — не на меня, на самого себя. Но ты упорно не мог больше ничего сказать.

Я зарычал, бросил паспорт и поволок тебя за руку в ванную, к огромному зеркалу во всю стену. Ты вырывался, пытался выдернуть руку из моей хватки, кажется, уже даже перестал сдерживать слезы — ты боялся, что будет.

— Вот, смотри. Посмотри на себя в зеркало, Томми. — я тряхнул тебя. Ты сжался, боясь поднять глаза. Я поднял твои руки и положил ладони на зеркальную поверхность. — Посмотри и ответь！

Ты дрожал.

— Дил… я не мог по-другому… — наконец ответил ты еле слышно.

— Я говорю не о том. — я больно надавил пальцами между твоих лопаток — как раз в том месте, где начинались крылья.