Девушка лучшего друга, стр. 10

Но то, что творилось со мной сейчас – не поддавалось разумному объяснению. Я то и дело ловила себя на мысли, что думаю о том, чем она сейчас занята, встречаются ли они сегодня с Женей, устала ли она на работе, какое ее любимое блюдо, книга, фильм, цвет… Это буквально сводило меня с ума. Поэтому с каждой такой мыслью я лишь убеждалась, что мой план – это единственно верное решение во всей этой глупой ситуации.

Примечание к части

Девятая, десятая и одиннадцатая части уже на Патреоне: https://www.patreon.com/_Nogaulitki_

В среду, вооруженная перфоратором и мантрой «Это наша последняя встреча», я ехала к Марине. Я успела даже заскочить домой и переодеться. Напялила спортивный костюм, чтобы не замарать джинсы, так как знала, что будет сыпаться пыль от бетона и штукатурка.

Я позвонила перед выездом Женьке, чтобы убедиться, что она будет вовремя. Но подруга не ответила на звонок. Я лишь понадеялась, что она уже у Марины. Мысль о том, что она не берет трубку, потому что они с девушкой нежатся в кровати, больно резанула сознание, но я, сделав глубокий вдох-выдох, постаралась об этом просто не думать.

Марина открыла почти сразу же после моего звонка. На этот раз она была в коротких шортах и той же майке со спортивным топом. Я невольно сглотнула, жадно оглядывая девушку. У нее были потрясающей красоты ноги. Сильные, стройные и длинные. Эти чертовы шорты выгодно подчеркивали красоту ее упругой крепкой задницы, на которую я бесстыдно пялилась, пока шла следом за девушкой.

— Посмотри, какая я молодец, — Марина гордо открыла двери спальни, а я и смогла только присвистнуть.

Вещи уже были разобраны, все стояло на своих местах. Комната была светлой и уютной.

— Ты докупила тумбочки? — заметила я их у кровати. Такие же белые и выполненные в том же стиле, что и кровать.

— Ага, — радостно закивала Марина, — а еще торшер и журнальные лампы. И коврик, — девушка указала на предметы своей гордости.

— Коврик особенно милый, — улыбнулась я, осматривая мягкий белый половичок у кровати. Он был с длинным ворсом, и мое воображение буквально тут же нарисовало картинку, как Марина босиком наступает на него, вставая утром с кровати. Она обнажена, волосы слегка растрепаны, а ее грудь… Так, стоп. Не туда, черт возьми. О чем ты вообще думаешь, дура?

— В гостиной я почти ничего не смогла убрать, лишь разобрала несколько коробок. Времени почти не было, — будто извиняясь, проговорила девушка, и мы направились в другую комнату.

Что ж, она не лукавила, когда говорила это. В гостиной было ощущение, будто ее ограбили. Вещи валялись по полу, собранные мной стеллажи с книгами стояли боком чуть не в середине комнаты.

— И где ты хочешь повесить картину? — я решила поскорее приступить к делу. — И, кстати, где Женька? Я ей звонила, она не ответила, — наконец, до меня дошло, что мы опять с Мариной вдвоем. Мысли о подруге подействовали должным образом, и я немного пришла в себя.

— Она писала, что немного задержится, но не сказала на сколько. Мне она тоже не ответила, когда я ей звонила.

— Наверное, опять что-то с клиентами, — пробормотала я, пялясь на голую стену.

— Да, наверное, — вздохнула Марина и тут же продолжила более веселым голосом, — я думаю, здесь она будет смотреться идеально, — девушка показала почти в центр стены, где должна была оказаться дорогая ей картина.

— Покажи, где сделать отверстие, и я начну, — скромно улыбнулась я, разматывая шнур перфоратора и втыкая его в розетку.

— Вот здесь, — Марина ткнула пальцем в стену, и я подошла ближе.

— Ага, поняла, — я протянула руку, чтобы сменить палец девушки своим, и случайно коснулась ее ладони. Марина руку не убрала. Лишь смотрела на меня как-то испытующе.

— Мне… Я… — слова предательски застревали в горле, и мне пришлось прокашляться. — Если не хочешь, чтобы я продырявила тебе руку, советую ее убрать, — я еле смогла выдавить из себя улыбку, стараясь не смотреть на девушку.

Она молча отошла, а я принялась за дело. Спустя пару минут, все было готово. Я вставила дюбель и повернулась к Марине.

— Можно вешать.

Девушка кивнула и подошла к картине. Я решила ей помочь, и вместе мы повесили довольно большую и тяжелую картину на стену. Кажется, даже ровно.

— Спасибо тебе, — спокойно проговорила девушка, не отрывая взгляд от работы отца. — Может, когда-нибудь, я смогу повесить сюда еще какую-нибудь из его работ. Если найду их, конечно. Официально он продал не так много. Просто за хорошие деньги. А когда начал пить, то буквально раздавал картины за копейки.

— Может, есть какая-то информация о них в интернете? — мне было грустно смотреть на Марину, когда она была так печальна.

— Я искала. Одну нашла, но как я поняла, она сейчас находится за границей, и как связаться с владельцем — понятия не имею.

— Мне жаль, — сказала я, искренне посочувствовав девушке.

— Спасибо. Ну что, пойдем, налью тебе чая? — она встряхнула головой, будто отбрасывая грустные мысли, от чего ее волосы рассыпались по плечам. Опять так естественно и так сексуально.

— Да, конечно, — очнулась я, — только можно я воспользуюсь ванной?

— Разумеется, — кивнула Марина, — оставь это, я сама уберу потом, пойдем.

Я оказалась в красивой ванной комнате. Она не была похожа на мою ни в чем. Во-первых, здесь было уютно. Во-вторых, чувствовалось, что со вкусом у Марины полный порядок. А в-третьих, даже если мой санузел отмыть до блеска, он никогда не станет таким же ослепительно-белым. Возможно, он и был таким когда-то. Лет десять назад. Но время безжалостно потрепало сантехнику, и моя ванная была с трещинами и разводами, будто лицо старухи. Тут же все было новое и чистое. Я вымыла руки, лишь только потом сообразив, что, вероятно, нажала не тот выключатель, так как свет в ванную попадал только из прихожей. Выйдя оттуда, я щелкнула по выключателю еще раз, зачем-то пытаясь понять, какая из кнопок отвечает за освещение в ванной.

Марина застала меня за этим увлекательным занятием и озадаченно спросила:

— Лер?

Я отвлеклась от щелканья по кнопкам и вопросительно посмотрела на нее:

— М?

— Что ты делаешь?

— А… Я… Пытаюсь понять, какой выключатель отвечает за ванную комнату, — пробормотала я, отчего-то смутившись.

— Второй слева. Но можешь не стараться, лампа перегорела. Я все никак не могу вставить новую.

— Я могу это сделать, — зачем-то предложила я.

— Да ладно, я сама, — отмахнулась девушка, — или вон Женьку попрошу.

— Ага, — усмехнулась я. — Скорее, Федорова оплатит тебе услуги электрика, чем сама полезет менять лампочку.

— Почему? — недоуменно спросила девушка.

— А ее в детстве током шибануло, — пояснила я, — несильно, но, видимо, моральная травма осталась. Она ни за что не притронется к чему-то, связанному с электричеством. Даже у нее дома меняю лампочки я.

— О, — протянула девушка, — я не знала.

— Ну, вот так. Только Женьке не говори, что я рассказала. А то это неблагополучно скажется на ее образе, — ухмыльнулась я.

— Образе сильной и самодостаточной женщины, я полагаю? — улыбнулась в ответ Марина, доставая две кружки. Кухня, к слову, тоже была уже приведена в божеский вид. Только несколько коробок виднелось на лоджии, но сама кухня была в порядке. Чисто, красиво и опрятно.

— Скорее, сильной женщины без слабостей.

— Хорошо, я сохраню эту тайну, — усмехнулась Марина. — Хотя я считаю, что слабости — это нормально. Именно это и делает нас живыми людьми, разве нет?

— Ну да, — вынуждена была я согласиться.

— Я, например, до ужаса боюсь змей, — поделилась со мной девушка.

— О, правда? — удивилась я. — Ты же жила в деревне.

— Да, и, поверь мне, это одна из основных причин, почему я была так рада переезду в город, — засмеялась Марина, разливая чай в две кружки. — Ну, а что насчет тебя? — продолжала девушка.