Ничего личного (СИ), стр. 80

Лофленд стиснул челюсти и, сжав руки в кулаки, приблизился, и пока он присаживался рядом на корточки, на его лице снова расцвела самодовольная ухмылка, как будто он совершенно забыл, что пару секунд назад его оскорбили. Протянув руку, он провел пальцами по щеке О’Брайена. Темноволосый дернулся.

— Руки от него убери, — светловолосый, который до этого лежал, почти не шевелясь, приподнялся на локтях, даже не застонав, хотя было больно, и яростно посмотрел на Лофленда. Он не мог позволить кому-то прикасаться к своему Дилану. “Похититель” даже не обратил внимания на хриплый голос позади себя, а только придвинулся еще ближе к объекту своего воздыхания.

— Я сразу заметил тебя. Тогда, в школе. Ты был таким… недоступным. Знаешь, как это возбуждает? А потом ты приходил сюда, говорил, что тебе уже нечего терять, что ты не нужен Томасу. Пару дней назад. Такой разбитый… Сломленный. Но это еще больше привлекало. А потом вы с ним, — Джейкоб мгновенно нахмурился и с отвращением указал на Сангстера, — снова сошлись. Держались за руки. Не отлипали друг от друга. Так противно.

— Отвали от него! — собрав последние силы, зарычал Томас, и на этот раз Лофленд, наконец, отреагировал.

Всего через пару секунд в комнате появился еще один парень, который сразу направился к светловолосому, обессиленно лежащему на ледяном полу. Голубоглазый кивнул, и незнакомец, как будто это было обычным делом, в несколько шагов преодолел расстояние и нанес первый удар по телу Томаса. Тот согнулся пополам, в попытке хоть как-то защититься, а дыхание на пару секунд перехватило. Джейкоб усмехнулся.

— Оказывается, так приятно за этим наблюдать, — Лофленд снова повернулся к бегуну, который пытался вырваться, чтобы защитить Сангстера. — Ох, Дилан. Как же ты не понимаешь, что не сможешь быть вместе с ним? Да ты посмотри на него. Такой беспомощный и жалкий.

— Это ты жалкий, — прорычал О’Брайен, натягивая цепи наручников до хруста в запястьях. — Что тебе надо? Зачем тебе Томас?

— Мне? Мне он не нужен. Он нужен тебе. Ты же любишь его, — новоиспеченный пороковец брезгливо поморщился.

— Да, люблю, — бегун рванулся вперед.

— А должен любить меня! — неожиданно взорвался Лофленд и вскочил на ноги.

— Да что ты знаешь о любви? — Дилан с нескрываемой злобой посмотрел на Джейкоба, едва сдерживая желание пнуть его по ногам.

— Вот именно, что ничего, — тот, казалось, не заметил и полного ненависти взгляда. — Но ты меня научишь. Ты научишь меня, или вы оба сдохнете прямо тут.

Фыркнув, голубоглазый позвал незнакомого парня за собой, и они вдвоем вышли из комнатки, закрыв за собой скрипнувшую дверь. Последняя угроза повисла в воздухе.

— Господи, блять… — прошипел Томас, попытавшись разогнуться, насколько это было возможно. — Он убьет меня… И даже не смей говорить, что ты в этом виноват. — Сразу предупреждая следующие слова Дилана, хрипло, но уверенно отрезал Сангстер, а потом поморщился, потому что на губах чувствовался отвратительный привкус крови.

— Но это ведь правда, Томас. Если бы ты не подсел ко мне тогда, что было бы сейчас? Ты был бы, блять, в безопасности! — О’Брайен вздохнул и, покачав головой, попытался сесть поудобнее.

— Да прекращай… — блондин снова поморщился. Голова все еще кружилась и ужасно болела, так что парень уперся лбом в ледяной бетон и закрыл глаза, чтобы экономить последние крохи сил. Дилан, заметив это, сразу встрепенулся.

— Томас, не смей отключаться, слышал? Делай хоть что-нибудь! Черт, — бегун выдохнул сквозь зубы. Надо было придумать хоть что-нибудь. — Я вытащу нас, принцесса.

— Каким образом, позволь узнать?

— Пока не знаю. Может, дам ему то, что он хочет.

— Оттрахаешь его? — Сангстер усмехнулся. Удивительно, как у него оставались силы на то, чтобы язвить. Возможно, он просто прикрывал этим свою боль. Ему было мерзко даже думать о том, что кто-то будет прикасаться к Дилану кроме него. К его Дилану.

— Может быть, — брюнет пожал плечами. — А может и он меня, кто его знает. В любом случае, главное, чтобы тебя не трогали.

Томас хрипло засмеялся и перевернулся на спину.

— Ты действительно думаешь, что меня не тронут? Никому не составит труда меня отмудохать в таком состоянии, тем более я не думаю, что Лофленд из тех, кто держит слово, — Сангстер покачал головой и уставился в потолок.

— Если он тебя хоть пальцем тронет, пожалеет не только о том, что приехал в этот город, но и что родился, — брюнет сжал руки в кулаки, отчего металл наручников впился в кожу. — Ки нас вытащит. Он что-нибудь придумает.

— Хотелось бы верить, да верится с трудом. Надеюсь, твоя медсестричка умнее, чем кажется.

— Он нас вытащит, — уверенно повторил Дилан, хотя в глубине души понимал, что шансы ничтожно малы: Хонг, так же как и он сам, связан с мафией, и обращаться в полицию было себе дороже. А пытаться вызволить друзей в одиночку тем более не представлялось возможным. — Ну или мне все-таки придется…

— Удачно вам повеселиться, — Сангстер снова презрительно поморщился, всеми силами стараясь не давать картинкам всплывать в голове, потому что и без того было тошно.

— Ты так говоришь, как будто я об этом мечтаю, — огрызнулся О’Брайен. Он замолчал, стиснув челюсти и молча пялясь в стену напротив, пытаясь придумать хоть что-нибудь. Конечно, он был готов на что угодно ради Томаса, но нужно было соображать, искать выход, искать слабые стороны Джейкоба, черт бы его побрал.

Томас хотел было съязвить в ответ, но в последний момент передумал и просто медленно выдохнул. Не хватало еще поссориться сейчас. Хотелось повернуться к О’Брайену лицом, но сил не было совсем, поэтому светловолосый просто закрыл глаза и начал усиленно думать, хотя бы для того чтобы не потерять сознание от боли и усталости. Осознание того, что Лофленд получит свое сегодня ночью, было даже хуже чем понимание, что выбраться отсюда вряд ли получится. От этих мыслей стало еще противнее, поэтому Томас решил сконцентрироваться на ненависти. Он в красках представлял себе то, как Джейкоб будет касаться Дилана, стонать под ним, просить еще. Кто бы мог подумать, что в тихом, щуплом новеньком может скрываться сумасшедший.

Бегун тоже молчал, погрузившись в свои мысли. Было сложно определять время в этой бетонной коробке, где каждая минута тянулась как вечность, но, казалось, прошло не меньше пары часов, прежде чем дверь открылась, и в комнате снова появился Лофленд.

— Ну? — Джейкоб подошёл ближе. — Я думаю, у тебя было достаточно времени подумать. Ты поможешь мне? Дашь мне то, чего я хочу?

Все внутри кричало этого не делать, но Дилан, бросив взгляд на истекающего кровью блондина, медленно кивнул. Пороковец расплылся в улыбке и, присев рядом с О’Брайеном, снова провёл пальцами по его лицу. Темноволосый едва заметно дернулся, но заставил себя терпеть. Довольный Лофленд на этот раз зашел дальше и бесцеремонно приник к губам Дилана, запустив руки в его волосы. Тому потребовалось приложить огромное усилие воли, чтобы не отстраниться. Оставалось только убеждать себя, что это все ради Томаса и представлять, что это он, а не новенький, так нахально исследует языком его рот. Брюнет мысленно поблагодарил небеса за то, что Сангстер успел повернуться к ним спиной.

Томас слышал противный скрип открывающейся двери, слышал шаги, которые, слава всем богам, направлялись не к нему. Он не видел происходящего сзади него, что было и хорошо, и плохо одновременно. Стоило подумать об этом, как Джейкоб вдруг отстранился от О’Брайена и довольно хмыкнул.

— Томми, повернись личиком…

— Пошёл нахуй, — прохрипел блондин, стараясь не думать о том, что вытворял чертов Лофленд, пока он не видел. Пороковец лишь засмеялся, но этот смех вызывал такое отвращение, что хотелось просто выблевать все свои внутренности.