О чём я не умею знать (СИ), стр. 37

— Все нормально, пришла в себя. Но ей очень больно, — опустила голову.

— При круциатусе все мышцы напрягаются, ты когда-нибудь испытывала судорогу?

— Да, — Гермиона удивилась познаниям Драко об ощущениях при круцио. Девушка была почти уверена, что Малфой чувствовал его на себе.

— От этого заклятья судорога сковывает все мышцы, заставляя тело выгибаться дугой. Сейчас она чувствует остаточные явления, — объяснил парень. Наступила неловкая пауза.

— Прости меня, Грейнджер.

Гермиона посмотрела на слизеринца и не смогла забыть обиды. Гриффиндорка отпустила пузырек, высвободив руку и ушла в свою комнату.

Что я, блять, еще должен сделать?!

Драко замахнулся и разбил пузырек о стену.

========== Глава 23. “Подготовка” ==========

— МакГонагалл поручила организовать зимний бал, — Драко сидел на диване, оперевшись локтями на колени и сцепив руки в замок, в то время как Гермиона вышла из комнаты и направлялась на завтрак. Девушка не желала разговаривать со слизеринцем, все еще тая обиду за глупый спор.

Но все же Грейнджер остановилась на полпути и вернулась, садясь на кресло, доставая бумаги. У гриффиндорки еще с лета были заготовки для этого вечера. Бал проводился ежегодно, и девушка начала к нему готовиться на каникулах с расчетом занять пост старосты, что и случилось, но гораздо позже ожидаемого.

— Вот список важнейших первостепенных дел. Это мои, — отложила один лист на край кофейного столика, — а это необходимо сделать тебе, — Грейнджер даже не посмотрела на парня, просто проскользила бумажкой к нему, разворачивая листочек так, чтобы буквы были лицом к блондину. Зрительным игнором Гермиона вывела Малфоя из себя.

— Смотри на меня, когда говоришь со мной, — тихое рычание сквозь зубы. Драко схватил девушку за руку, которую она все еще держала на списке.

— Надеюсь, все задания будут понятны тебе и не сложны в исполнении, — так и не посмотрела, вырывая руку.

— Я сказал, — разделяя слова на частицы, пытаясь вдолбить каждое Гермионе в мозг, словно гвозди в доску, — посмотри на меня.

Девушка молча встала и начала собирать все бумаги со столика, все также продолжая делать вид, что не обязана смотреть на парня. А она и не должна была. Драко вспылил и, окончательно выйдя из равновесия, встал и одним быстрым движением руки смахнул со стола все пергаменты. Бумаги взмыли в воздух и осели на пол. Малфой стоял в ожидании хоть какой-то реакции гриффиндорки, чего не произошло. Гермиона просто смотрела на хаос с полным безразличием, хоть в груди и закипала ярость, девушка решила не показывать ее.

— Когда выполнишь все пункты, я дам тебе следующий, — Грейнджер с помощью палочки сложила бумаги в стопку, систематизируя их по значимости и выставляя в нужную последовательность в воздухе. Затем несколько раз постучала кипой бумаг по столу выравнивая все листочки и уложила в сумку, — увидимся вечером.

После того, как дверь закрылась, Драко в бешенстве перевернул кофейный столик со стеклянной поверхностью и та, не выдержав разбилась вдребезги, оставляя целостной лишь деревянную конструкцию предмета мебели.

***

— Привет, мальчики, как Джинни? — села девушка, довольная своим самообладанием перед Малфоем. Гермиона тут же схватилась за кружку ароматного кофе и добавила в напиток молоко.

— Уже лучше, к ней приходили сегодня из министерства, — рассказал Гарри, ковыряя в тарелке омлет. Аппетита у парня не было, он сильно переживал за бывшую девушку, — подробностей не знаю, но мадам Помфри оставляет ее там до бала.

— Они сказали, что вина Забини не доказана, — психовал Рон, чуть не согнул вилку пополам, — его всего лишь отстранят до следующего семестра. Да по этому ублюдку Азкабан плачет!

— Если честно, я тоже не верю в виновность Забини, — аккуратно сказала Гермиона, сочувствующе посмотрев на Уизли. Ребята не знали подробностей взаимоотношений между Блейзом и Джиневрой, но она знала и не могла даже помыслить, чтобы слизеринец сделал больно младшей Уизли.

— Что? Ты его защищаешь?! Он сделал такое с моей сестрой, с твоей подругой!

— Рон, я… — Рональд встал и вышел из зала расталкивая всех на своем пути.

— Он сейчас переживает сильно, — оправдал друга Поттер, — мы все переживаем.

— Да, тяжелое время, — девушка отпила немного из чашки, расстраиваясь.

— Я могу с тобой поговорить о личном? — спросил парень, даже не смущаясь, чересчур настойчиво.

— Конечно, ты же мой лучший друг, — Гермионе было очень неспокойно.

— Ты должна мыслить непредвзято, — Грейнджер непонимающе уставилась на друга, — даже если Забини друг человека, к которому… — было видно, что Поттеру противно произносить это, но Гарри был хорошим другом и пытался принять это. Даже если не получится нормально взаимодействовать с Малфоем, криками на Гермиону проблем не решить, распри только поставят стену непонимания, и девушка отдалится от друзей. Гарри уважал выбор девушки, хоть и не одобрял, — … к которому у тебя есть чувства ты…

— Есть чувства? — перебила девушка, — о чем ты говоришь, Гарри?

— Я видел, как ты смотрела на него. Я не слепой, Герм, я замечал ваши переглядывания и еле заметные улыбки, — Гермиона смутилась, пытаясь собраться. Но Гарри был прав и врать другу не хотелось, — Малфой мудак и всегда им был, я хотел вразумить тебя и отговорить. Оградить от него, — гриффиндорка открыла рот, чтобы сказать что-то в защиту Драко или же оправдать себя, но Поттер не дал ей сделать это, — пожалуйста, дослушай. Я хотел, пока не увидел вас в больничном крыле. Он забрал твою боль. Тогда мне показалось это абсурдом! Драко Малфой защитил тебя, жертвуя собой. Это же бред! Но на это способен только человек с искренними чувствами. И каким бы говнюком не был Малфой, он любит тебя, а значит, будет беречь.

Поттер сказал что-то еще, но девушка уже не слушала. Она была потрясена этим разговором. В шоке от терпимости друга и что важнее всего, Гарри был прав.

Он помог мне и помогал все эти месяцы после спора, несколько раз спасая меня от депрессии и даже от смерти. Какая же я идиотка, все еще обижаюсь из-за дебильного спора, зачинщиком которого был даже не сам Малфой.

Девушка начала искать глазами Драко, но за слизеринским столом парня не было. Гермиона решила пойти в общую с Малфоем комнату, чтобы найти парня и просто обнять. Они так давно не чувствовали друг друга.

***

— Мадам Помфри, как самочувствие студентки? — спросил важный мужчина, как оказалось, министр магии. Он же в прошлый раз выносил вердикт в кабинете директора.

— Сейчас угрозы жизни нет, но мисс Уизли испытывает остаточные боли, мы снимаем их зельями, — взволновано ответила колдомедик, она впервые общалась с министром и немного стеснялась.

— Родители оповещены, студенты ограждены от занятий, — добавила директор МакГонагалл, обращая внимание мужчины на незамедлительное выполнение всех его распоряжений.

— Отлично, давайте же начнем, — министр сел на стул рядом с кроватью Джинни. В комнате помимо их четверых находилась еще мать девочки - миссис Уизли, которая сидела на краю кровати и держала дочь за руку, — Джиневра, расскажи нам о вчерашнем инциденте.

— Я… — девушка ничего не могла сказать, — я ничего не помню, — посмотрела на мать в ожидании поддержки и получила ее. Молли Уизли тепло улыбнулась и кивнула дочери, чем успокоила ее.

— Ты можешь ничего и никого не бояться, — настаивал мужчина.

— Я говорю правду, я помню только как сидела возле Гермионы, — Джинни указала на соседнюю, уже пустую кровать, которую вчера занимала ее подруга.

— А дальше? — не унимался министр.

— Я же сказала, не помню, — мышцы Уизли болели, девушка устала и хотела спать, поэтому раздражалась.

Министр магии посмотрел на женщин, стоявших позади него.

— Мисс Уизли очень порядочная девушка и отличная студентка, — вступила директор, желая выгородить ученицу, — за ней не было замечено никаких происшествий и противоправных действий на протяжении всей учебы. Ей можно верить.