Золотая "Цапля" (СИ), стр. 36

Придя к обоюдно выгодному соглашению, мы ударили по рукам и направились к беседкам, в которых сидели наши завтрашние пассажиры.

02 число 08 месяца 24 года, 15 часов 37 минут. Порто-Франко. Алехандро Бланко

Когда мы подошли к переселенцам, то оказались в перекрестии десятков глаз. Я быстро окинул их взглядом. Большая часть — семейные, хотя видно, что некоторые семьи неполные. Видимо, тоже способ исправления демографического дисбаланса. В глазах у многих — тревога, и понять их можно: это мне пришлось линять от серьёзных проблем с североамериканским правосудием, а эти люди, судя по всему, обычные обыватели, которых просто достала жизнь «за ленточкой», и которые ещё не разобрались толком, куда же они попали.

— Пал Иваныч, — обратилась одна из женщин к Пономарёву, — ну что с нами будет?

— Всё будет нормально, мы уже договорились с двумя экипажами и вас отправят в Демидовск самолётами. Знакомьтесь, — он сделал жест в нашу сторону: — Витал и Глория Дункан, и Алехандро и Рогнеда Бланко. Они сейчас вам расскажут о порядке перелёта.

— А они по-русски понимают? — выдал один из пацанов, на вид лет десяти-одиннадцати.

Мы секунду помолчали, осознавая такое предположение, а потом расхохотались изо всех сил.

Немного успокоившись, ему ответила Глори:

— И по-русски говорим, и по-матерному, при необходимости… — тут рассмеялись уже наши завтрашние пассажиры, а Глори достался следующий вопрос, на этот раз от пацана лет семи:

— Тётенька, а вы на самолёте упали?

Все замолчали. Малец задал вопрос, который явно повис на языке у всех, когда им представили в качестве лётчика женщину без ноги.

— Нет, — Глория доброжелательно улыбнулась, а мамочка любознательного молодого человека явно нацелилась сделать ему внушение. — Я попала в автокатастрофу. И, чтобы ты знал, летать на самолёте безопаснее, чем ездить на автомобиле. И «за ленточкой», и здесь.

Я повернулся к Пономарёву:

— Вы сказали — их двадцать семь.

— Да, — он утвердительно кивнул.

И я обратился к людям:

— Уважаемые пассажиры, будьте добры подойти поближе и обязательно — с багажом. Мы ещё раз пересчитаем вас, прикинем вес багажа и определим, кто на каком самолёте полетит.

Люди стали подходить, разбираясь по семьям и подтягивая свой багаж.

— А самолёты у вас какие? — задала вопрос полноватая женщина «за пятьдесят», судя по всему, бабушка одного из семейств.

— В смысле?

— Ну, наши или импортные?

Я рассмеялся:

— В этом мире все самолёты — импортные. Но если вам интересно, то у нас с Рэгги английский «де Хевиленд сто четырнадцать», а у Витала и Глории — «Грумман семьдесят три».

— А почему нас повезут на двух самолётах? Нас ведь мало. — Этот вопрос озвучил среднего роста мужик, на вид лет тридцати пяти и явно достаточно тёртый.

— Понятно. Видите ли, для вас, по привычке, пассажирский самолёт начинается с Ту-154, в крайнем случае — с Ан-24. А здесь, если не считать нескольких Ан-12 Русской Армии и «Геркулесов» Ордена, самый большой пассажирский самолёт — это «Эйрспид Амбассадор» на пятьдесят мест, и то его владельцам далеко не всегда удаётся найти такой фрахт, чтобы загрузить его полностью. И основная масса здешних самолётов — это поршневые машинки от двух до шести человек вместимостью.

Раздался общий удивлённо-разочарованный гул.

— Люди, нас здесь около десяти миллионов, распределённых по огромной территории, — вступил в разговор Пономарёв, — и большие самолёты здесь ещё долго не потребуются.

Я пересчитал людей, отдельно посчитал маленьких детей — их оказалось шестеро, и спросил Пономарёва:

— Весы есть?

— Здесь вряд ли. А зачем?

— Как зачем? Багаж вешать!

Пономарёв задал вопрос по «уоки-токи» и отрицательно помотал головой.

— Ну ладно, придётся определять вес багажа органолептическим методом.

Пономарёв вскинул брови.

— А вот так, — я подошёл к одному из семейств и поднял сумку. — Вот эта — примерно пятнадцать кэгэ. Понял?

Перемерив таким образом весь багаж и составив список, мы примерно прикинули — кто с кем полетит. Получалось, что мы берём двенадцать человек с их багажом, а экипаж «Глории» — пятнадцать. Напоследок я предупредил людей ещё об одном моменте.

— И ещё: завтра на посадку оружие приносите в сумках и разряженное. Перед посадкой проверим.

— Как разряженное? — уточнил один из отцов семейства.

— С отсоединённым магазином и пустым патронником. Как при возвращении с поста.

— А-а-а… Понятно, — спрашивавший и ещё несколько мужиков понимающе закивали головами.

— И последнее, — неожиданно включилась Рэгги. — Сегодня на горячительное не налегать, а утром завтрак должен быть лёгким. Мы летаем до десяти тысяч футов, а там, случается, покачивает. Кто напачкает — убирает сам!

Народу это не то чтобы очень понравилось, хотя справедливость требований, хоть и молча, но признали.

Мы попрощались и отправились планировать полёт.

02 число 08 месяца 24 года. 26 часов 26 минут. Порто-Франко. Рогнеда

Я припарковала наш «сумбурбан» рядом с кемпером, вышла из кабины и тут же попала в умелые руки Саши…

— Так, моя радость, — его руки двинулись по привычному маршруту, — сейчас дружно принимаем душ… — тут я не удержалась и замурлыкала в предвкушении, — и баиньки. А то завтра рано вставать…

— Ах ты зараза!!! — я резко повернулась и рванула за припустившим наутёк мужем. Но забежав за угол кемпера, я с маху врезалась в него и попала в железные объятия.

— Попалась, какая кусалась! Ты что, и вправду поверила, что я тебя вот просто так спаточки уложу! — и прежде чем я смогла хоть что-то сказать, мой рот был запечатан роскошным поцелуем…

03 число 08 месяца 24 года. 04 часа 20 минут. Порто-Франко. Рогнеда

— Союз нерушимый республик свободных… — я подскочила на кровати и пока продирала глаза, слушая раскаты советского гимна, Сашка ужом выскочил из-под простыни и мгновенно исчез за дверью гальюна.

— З-з-зараза! — я встала, потопала к Сашкиному ноуту и ткнула в клавишу «пробел», вырубая музыку.

— Сашка! Пришибу за такую побудку!

— Не-а! Если пришибёшь — кто тебя тогда любить будет?!

— Р-р-р-р…

03 число 08 месяца 24 года. 04 часа 32 минуты. Порто-Франко. Алехандро Бланко

Моё сокровище вытаскивает из микроволновки большую тарелку с вечера дожидавшихся нас в холодильнике бутербродов, и мы по-быстрому мечем их, запивая: я — роскошным местным кофе, а супруга — весьма недешёвым «заленточным» чаем (ну что поделать, не приемлет она кофе).

Покончив с завтраком и сполоснув посуду, Рэгги вытащила из шкафа вешалки с приготовленной с вечера формой. Да-да, именно формой. Уж когда она вчера это успела провернуть, но у меня в руках оказываются новые брюки тёмно-синего цвета, светло-голубая рубашка с короткими рукавами и… пилотка с гэ-вэ-эфовской кокардой!

— Рэгги, ты как умудрилась всё это раздобыть? Ведь вчера этого ещё не было.

— Места надо знать хлебные! А если серьёзно, то надо благодарить Катю, это она мне про все одёжно-швейные места рассказала.

— А «крабы»?

— ???

— Ну, кокарды.

— А-а-а… Есть здесь один магазинчик. Там хозяин — повёрнутый коллекционер, ну и распространённые вещички там найти несложно. А пилотки мне просто пошили. Не такое уж это и долгое дело.

— Спасибо, малыш! — я сгрёб жену в объятия, но вынужден был напомнить себе, что нам пора на аэродром…

03 число 08 месяца 24 года. 06 часов 20 минут. Порто-Франко. Рогнеда