Письма призрака (СИ), стр. 39

- Терпи.

- Пуля в плече?

- Нет, сквозное.

На моё плечо легла какая-то ткань, которую Андрэ закрепил клейкой лентой, после чего взял моё лицо в руки и чуть приподнял его.

- Совсем глаза раскрыть не можешь?

- Могу, но не хочу. Мне больно.

- Попробуй. Может. Всё не так плохо?

Я с опаской приоткрыл веки, щурясь. Но глаза не болели. Скорее болела голова, за которую я и схватился.

- Роб, положи Стефана на кровать. А я отнесу Мишель. Потом позвоню врачу.

Я лишь кивнул, кое-как поднялся на ноги и подхватил Стефана, вокруг которого образовалась кровавая лужа, на руки.

Никогда бы не подумал, что это может произойти с нами. С кем угодно, но не с нами.

Я украдкой глянул на Мишель, который как-то неестественно лежал на полу и больше напоминал сломанную куклу. Андрэ быстро подбежал к нему и взял на руки, подхватив так, будто он ничего не весил. Голова Мишель, как и его руки безвольно свисали, как будто он и вправду не был живым и без милости кукловода не может двинуть ни одной своей мышцей.

Я положил Стефана на кровать и сел рядом, всматриваясь в это побледневшее лицо.

- Да. Конечно. Да, я понял. Да, лучше прямо сейчас, - донеслось до меня из разговора Андрэ по телефону с врачом в коридоре. Через несколько секунд он и сам показался в дверном проёме. – Врач прибудет в течении часа, так что ты можешь идти отдохнуть к себе. Я посижу со Стефом до приезда врача.

- А Мишель? Очнулся?

Но Андрэ лишь отрицательно покачал головой.

- Не очнулся…

========== Мишель ==========

Больно… Чёрт… Чёрт…

Я еле стою на ногах, точнее на ноге, из-за треклятого Джосселин, сломавшего мне своим топором ногу накануне, но при этом вынужден ковылять за Андрэ, который нёс моё опустевшее тело. Да что ж ты так быстро идёшь?

Андрэ положил мое тело на кровать и провёл рукой мне по щеке, после чего поспешил к Стефану. Ну и так даже лучше. Есть время, чтобы сконцентрироваться и попытаться понять, что делать дальше.

Ну Слава Богу, доковылял!

Я упал на кровать рядом с собой, но матрас не прогнулся под тяжестью моего веса. Я перевернулся на бок, приподнявшись на локте и начал рассматривать своё тело. Оно оставалось таким же красивым, но при этом было таким безжизненным. Таким опустошённым. Да, грудь вздымалась, сердце билось, но жизнь не состоит только лишь их этих элементов. Я спустился взглядом чуть ниже и заметил синяки на запястьях, оставленные Робертом.

Я не знал, что происходит, когда всё это случилось и прибежал непосредственно на звук первого выстрела. Да и как прибежал? Скорее дополз. И увиденное повергло меня в шок: дрожащий Доминик с револьвером в руке, опадающий на пол Стефан с окровавленной рубашкой на боку, кидающийся на Доминик с бешенными глазами Роберт и Андрэ, бегущий сначала к подстреленному брату, потом подбирающий спички и роман. Я не сразу понял, что произошло, и где Доминик откопал оружие, но меня это уже несильно волновало. Я мог смотреть лишь на пылающий синим и зелёным пламенем роман, что говорило о его чертовской принадлежности. В тот момент я готов был разреветься от счастья. Мои руки дрожали, а взгляд был прикован к догорающим на полу страницам, а после просто тлеющим останкам моего проклятья. Я сразу же подполз к себе, сразу поняв, что сосуд пуст. Но тут у меня встал вопрос: а как собственно вернуться в себя? К моему сожалению, это не было так, что Доминик ушёл, а меня всосало в своё тело обратно. Это не так работало. Вот только как – я не имел ни малейшего понятия.

У меня было несколько вариантов, но самый верный из них – дождаться ночи. Чтобы благодаря этому слабому каналу вновь обрести себя. Влиться в бурный поток жизни и насладиться ей сполна.

Эти мысли были настолько сильными и желанными, что даже ноющая боль в ноге меркла и отступала на второй план. Я хочу жить!

За окном уже было темно, даже лунный свет не пробивался сквозь густые тучи. На часах была половина седьмого вечера. Значит ждать нужно было ещё где-то пять с половиной часов. Долго, чёрт возьми. Но я не могу позволить себе провалиться в сон и пропустить возможный момент возвращения. Я слишком долго ждал и через слишком многое уже прошёл. Для себя я решил, что этой ночью не сомкну глаз и буду лежать около своего пустого тела, замирая в долбанном ожидании.

Губы на обезображенном лице тронула улыбка. Я заключил ладонь руки своего тела в свои, надеясь на что-то. Сам не знаю. Возможно, у меня был страх, что моё тело в какой-то момент исчезнет, испарится или просто убежит. Глупо, да? Конечно, глупо. Но меня это уже не волнует. Сейчас главное удержать и вернуться, а всё остальное не имеет значения!

Но вдруг открылась дверь. Я тут же подскочил, сильнее сжав ладони на руке.

В комнату вошёл доктор. Я вспомнил его. Именно он тогда говорил мне, что кошмары из-за стресса и волнений. Следом за ним идёт Андрэ с взволнованным лицом.

Кровать рядом с телом прогнулась под весом альфы. Мужчина раскрыл свой чемоданчик и надел стетоскоп.

- Как долго он без сознания?

- Ну, - Андрэ задумался, - где-то часа два…

Доктор поднял рубашку на моём теле и стал прослушивать. После чего приоткрыл поочерёдно мои веки, что-то там разглядывая.

Андрэ нервно постукивал ногой по полу и жевал щеку, наблюдая за всеми действиями доктор. И мужчина, наконец, вынес свой вердикт.

- Переутомление. Дайте ему отоспаться день или два.

Ага… Переутомление. Как же. Но с другой стороны, что Андрэ может сказать ему? Не правду же.

- И тогда он очнётся? – Андрэ скептически изогнул бровь, но доктор лишь кивнул ему.

- Не знаю, что у вас происходит, но, видимо, у мальчика слишком слабая психика. Очень бурно возможно на что-то реагирует. Вы уж с ним помягче.

Андрэ кивает, глядя при этом в пол. После моё тело накрывают одеялом и покидают комнату. Моя голова вновь касается мягкой подушки, а взгляд устремляется в никуда.

Но вдруг глаза стали закрываться сами собой. Меня будто пригвоздили к кровати, и я ничего не мог с собой поделать. Я не мог даже элементарно двинуться. Стрелки на часах медленно доползали до полуночи, и это должен был быть мой шанс, но почему же я засыпаю? Почему меня уносит в бездну?

Голова отключается, а сознание угасает, погружая меня в сладостное неведение. Но, как оказалось, ненадолго.

Я открыл глаза и увидел вокруг себя туман и бесконечную пустоту. Ту самую, в которой меня раз за разом разрубали на куски тупым топором. Нет, только не опять. Я не хочу опять погружаться в этот кошмар, который, словно зыбучие пески, затягивает тебя с головой, не давая даже возможности вдохнуть напоследок. Я лежал на этой ледяной земле, моя кожа покрылась мурашками. Я весь сжимался, надеясь, что, открыв глаза, я вновь окажусь хотя бы в своей комнате около тела. Ведь где-то отдалённо я понимал, что вряд ли смогу вернуться из-за банального и тотального незнания, как это сделать.

Но тут я услышал шаги. Они звучали хоть и глухо, но при этом весьма отчётливо. Они исходили из глубин этого тумана. Я встал на ноги, оторвав тело от ледяной земли и стал вслушиваться. Шаги становились всё громче и громче, ближе и ближе. Пожалуйста, прошу, только не Джосселин… Я молю! Только не он!

И вот фигура начала вырисовываться. Я сразу успокоился, так как она оказалась не огромной и шкафообразной, а маленькой и утончённой. Но кто это?

Фигура вышла в свет, и я увидел её владельца. Это был Доминик. Я тут же напрягся, сжав руки в кулаки, даже челюсть свело. Доминик хоть и не выглядел угрожающе, даже наоборот: он смотрел на меня спокойным безразличным взглядом, но я-то уже знаю, на какие зверства способно это существо.

- Мишель, - подал голос он, но ощущалось это, будто мне залепили звонкую пощечину.

- Что тебе нужно? – прошипел я, не зная, откуда ждать удар.

- Я… - он заикнулся на слове и опустил взгляд, будто продумывая то, что он хочет сказать. – Я хочу помочь.

От услышанного я сначала начал моргать, сомневаясь, не начались ли у меня звуковые глюки, но потом моё тело начала бить мелкая дрожь в районе живота, после чего эта дрожь переросла в раздирающий, граничащий с истерикой, смех.