Товарищи по несчастью (СИ), стр. 28

Много сейчас боевой фантастики пишут. Но только лишь в каждой четвертой книге, в среднем, герои чистят свое оружие. Иногда – вернувшись из месячного рейда по лесам и тылам противника, иногда – после каждой тренировки или боя. За два с половиной года я больше привык к последнему варианту, потому как порох в то время особым качеством не отличался, и прилично засорял как ствол, так и механизм. Привычка чистить оружие после стрельбы не оставила и в мирной жизни. По уму, вычистить надо было сразу после тренировки, но буду считать, что сейчас ситуация где-то между боевой обстановкой и длительными учениями.

Первым делом – разрядить. Стреляные гильзы выбрасывать нельзя – вполне может быть, выпадет возможность зарядить их заново. Далее – выдвинуть шомпол, вытащить ось барабана и извлечь сам барабан. Все, неполная разборка завершена, можно чистить. Отдельно – каморы в барабане, отдельно – ствол. Вместо щелочного состава пошел слегка разведенный в воде поташ, оставшийся после изготовления пороха.

Минут за десять неспешной работы я вычистил из ствола нагар бездымного ружейного «Сокола», для очистки совести разобрал барабан – вытащил втулку с пружиной – и прочистил полость вместе с каморами. Вытер насухо детали, собрал барабан, загнал его в рамку, вставил ось и задвинул на место шомпол. Теперь надо вычистить ружье.

Тут несколько сложнее – дымный порох, особенно настолько низкого качества, оставляет очень много нагара. Без хорошей латунной щетки вычищать его – дело очень долгое. Ну, мы никуда не спешим пока.

На конце ивового прута был сделан надрез, в него заправлена пропитанная раствором поташа ветошь, и импровизированный шомпол был опущен в ствол. Немного покрутив прут, я вытащил его, еще раз макнул в плошку с щелочным составом и сунул во второй ствол. Пусть пока нагар немного отмокнет.

Минут через пять начал прочищать первый ствол. Вообще, при чистке глухих стволов – в абсолютном большинстве гладких – шомпол надо постоянно подкручивать, чтобы нагар из казны собирался на ветоши или щетке. Потом еще минут пять ушло на прочистку второго ствола. Разделив остатки ветоши на более-менее равные части, отщипнул от доски койки тонкую щепку, пробил каналы брандтрубок, еще раз прочистил оба ствола и повторно прочистил той же щепкой каналы. Теперь, когда оружие можно хранить пару-тройку дней без дополнительных действий, можно отдохнуть. По уму – надо смазать, но масла, как между делом поведал механик, в этом селении купить было проблематично. Полного масляного бака мотоциклу хватит километров на триста, бензина – приблизительно так же.

— Скоур, подскажи – до ближайшего города, где можно разжиться моторным маслом, сколько ехать?

— Пара дневных переходов, это около полутора часов езды на аппарате Илафа,— ответил маг, продолжая активно подрабатывать ножом плашку.

— Чуть больше сотни твоих километров, Юра,— просветил Илаф, все еще лежащий на койке.

— Благодарю,— кивнул я.

Револьвер и ружье вычищены, одежда и обувь в исправности, двигатель мотоцикла пока никаких признаков нарушения регулировок не показывает. «Бортжурнал» продолжить можно будет и ночью, во время дежурства. Заняться решительно нечем.

Я подхватил от стенки гитару, проверил строй. Никак не давала покоя мысль о нереализованных возможностях организма и личности. С организмом все более-менее ясно – поглядеть, как могут играть некоторые уникумы, да и просто самоучки – иногда завидовать начинаешь. С личностью ситуация несколько другая – вполне может сработать какой-то психологический блок. Один знакомый, имея неплохой в принципе голос и поставленное произношение, вообще не пел ни в каком виде. Тоже чистый психологический блок.

========== Учиться, учиться и еще раз учиться ==========

Ну с блоком, буде он действительно существует, разобраться можно. Для начала стоит проверить мысль о том, что после инициации не только ловкость всего тела повысилась, но и мелкая моторика улучшилась. Аккорд – взять чуть легче, чем неделю назад, второй, третий – тоже не так тяжело. Перебор, еще раз, вроде получается. Остается собраться с духом и запеть.

Строители невидимых дорогКрылатые бродяги Мирозданья…

Кружит листвой попутный ветерок –

Чьего-то “здравствуй” эхо “до свиданья”.

На сколько стен пришлось нарваться лбу,

Не знающему слова “невозможно”.

Ведь мы же сами выбрали судьбу

Сшивать путями раны бездорожья.

— Да, Юра, тут ты прав,— отметил Скоур, отрываясь от изрядно оструганной плашки,— Таких, как мы – очень мало. И редко кто из нас может долго усидеть на месте. Кто сам срывается в путь, кого-то сдергивают обстоятельства. Но всем нужна своя «тихая гавань», место, где можно отлежаться, залечить пару-тройку душевных ран или дырок в шкуре.

Илаф смачно, с подвыванием, зевнул и поднялся с койки. Взял от стены ружье, взвел курки, осторожно потянул сначала передний спуск, потом задний. В комнате прозвучали два звонких щелчка. Механик прислонил ружье к столу, вытянул из-под койки вещмешок, добыл из него приличный лоскут ветоши.

Показав ему, как зафиксировать на пруте ветошь, я уселся на койку, стянул берцы и куртку, откинулся на грубый матрац, набитый соломой. Делать было совершенно нечего. Ко всему прочему, начинало немного тянуть в сон.

Оторвавшись от плашки, Скоур произнес:

— Если хочется спать – спи. Ближайшие полторы-две недели организм все равно будет брать себе по необходимости, так проще с этим сразу смириться.

— А дежурства? – спросил я, начиная растирать уши.

— Теперь не надо. Чувство опасности поднимет в любом случае. У нас, когда в группе хоть один с пробужденной Тенью, даже ночные посты не выставляют.

— Интересно, как это все выглядит внутри группы? Расскажешь хоть? – спросил Илаф, обмакивая в плошку с раствором поташа «шомпол» и начиная обрабатывать второй ствол.

— Ну, лет сто назад посты еще выставляли, а потом случилась такая ситуация, что призывать в армию стали всех, способных держать оружие. Тут под эту гребенку попали даже студенты магических университетов, начиная лет с пятнадцати. Мне самому тогда было двадцать два, ну и пятерым товарищам, которые тоже инициацию проходили, так же. Раскидали нас по разным отрядам, и началась служба. И одной теплой летней ночкой, перед самым рассветом, меня что-то подняло. Поначалу даже не понял, в чем дело, а потом сообразил – чувство надвигающейся опасности. Как магу, мне было положено о любом подобном ощущении сначала предупреждать смену караула, а потом командира отряда. Поднимаюсь, прохожу к ближайшему посту – а караульные самым бессовестным образом спят. Никакой магии или химии, просто сморило. Разбудил, только сообщил, что вот-вот начнется нечто – и тут полетели стрелы. Ну, разумеется, вопли, ругань, неразбериха – а гости незваные уже на дистанцию рукопашной подошли. Оружия мне не полагалось, только нож короткий – и ничего не остается, как принять тело Тени, и защищаться.

Лет с шестнадцати нас учили навыкам боя. Индивидуально подбирали оружие, давали все основы по разным техникам. И под облик Тени лучше всего подходил шест. Слегка утяжеленный на концах, окованный стальными полосами. Отличная вещь.

Дальше рассказывать особо нечего. Десять минут боя – и все. С десяток убитых, десятка два раненых, остальные целы. Нападающих всех перебили. Про то, что пост мирно спал, я командиру тогда решил не рассказывать, а вот старший караула о том, что я опасность учуял, доложил. Недели через две связался с товарищами, и узнал – у всех так же бывало, только караулы не спали. А потом, когда конфликт закончился, начали разбирать его результаты, и о том, что маги с Тенями могут даже во сне опасность почуять, стало известно. Споров было много, но результат вполне предсказуем – на инициированных у нас теперь и ответственность за подъем перед ночным нападением.