Сон (СИ), стр. 31

Решаю вообще не идти на учебу. Прокручиваю его слова в голове целый день, а может, уже и неделю, не понимая, сколько времени я так и сижу на кровати, не выходя из дома.

Он просто-напросто выкинул меня из своей жизни, так ничего и не объяснив.

Я даже не уверен, с чем это связано.

Все ведь было хорошо. Я пришел к нему домой, когда он написал, что хочет меня видеть, и что Джона не будет целый день.

Мы разговаривали, трахались, смотрели телевизор, а потом я захотел его нарисовать.

Он так и лежал обнаженный на диване в течение часа, пока я доводил до совершенства каждую деталь его тела.

Потом он посмотрел на часы, выпроводил меня, извинившись, что не может подвезти до дома, и я ушел, и все. С тех пор больше ни единого словечка.

Но ведь Брайан не из тех людей, которые делают что-то просто так, наверняка есть какая-то причина…

Если она в Джоне, то мы никак не сможем ее решить, только если Джон добровольно не передаст Брайана мне в руки, но это исключено. Он его любит. Оставить бы их в покое и никогда не вспоминать…, но я так не могу.

Сижу дома, разглядывая рисунки Брайана. Все-таки он совершенный. Или же я его таким нарисовал…, но все равно. В моих глазах он совершенный.

Дверь открывается, и спустя несколько секунд на пороге моей комнаты появляется Джон.

Тут же захлопываю альбом и выжидающе на него смотрю.

Он выглядит очень счастливым. Конечно, я тоже был счастлив, когда имел возможность проводить с Брайаном дни и ночи напролет.

Я здороваюсь с ним, и он неожиданно присаживается на мою кровать, беря меня за руку.

Настораживаюсь, когда он начинает говорить.

— Помнишь, наш отец бросил нас, когда нам было по тринадцать? Ты еще прибежал в мою комнату, забрался под одеяло и долго плакал. Ты не понимал, как он мог бросить нас, а самое главное, почему он это сделал.

Я медленно киваю, не понимая к чему он ведет, но решаю не перебивать.

— Когда ты понял, что ты гей, Джастин?

«Когда увидел Брайана», — чуть не срывается у меня с губ.

Пожимаю плечами. Не знаю. Не помню. Наверное тогда, когда увидел, как Джон встречается с другими парнями. Я видел себя на его месте, и мне нравилось то, что я видел.

— Я это понял в тринадцать лет, — продолжает он, видя, что я не собираюсь отвечать. — Уверен, что ты намного позже, потому что у тебя все всегда происходило позже… Как бы сказать… — он заламывает руки. Очевидно, что к этому разговору он готовился не один день, но сейчас растерял все слова. — Ну ты сам понимаешь. Мы с тобой разные, к тому же ты художник, более чувствительный и прочее…

Я молчу. Не знаю, что на это говорить.

— Наш отец ушел из-за меня, — он приподнимается с места, идет к окну и отворачивается. — Как раз тогда он узнал, что я гей. Представляешь, какую истерику он закатил? Но дело в том, что он даже хотел забрать тебя с собой. Почему-то он был уверен, что именно ты «нормальный». Он все время говорил, что это я на тебя так действую, что ты вроде как стараешься мне подражать, и из-за этого у тебя нет ничего своего.

Он бросает на меня быстрый взгляд и снова отворачивается.

— Знаешь, временами я тоже так думал, — вновь говорит он. — Ты копировал мои привычки, ходил туда же, куда я, да у тебя из друзей только одна Дафна, а все остальные — мои друзья. Подожди, я не хочу тебя обидеть, — тут же предупреждает он, когда я возмущенно открываю рот. — Это нормально, Джастин. Мы с тобой практически единое целое, и это правильно, что ты стремишься быть тесно связан со мной.

— К чему ты ведешь? — очень тихо спрашиваю я.

Джон подходит ко мне и снова садится на кровать.

— К тому, что он не прав. У тебя есть много чего своего. Ты не следуешь по моим пятам и живешь самостоятельной жизнью. И ты меня понимаешь. Я абсолютно точно знаю, что ты понимаешь все, что я чувствую, и порой прикладываешь это на себя. Точно так же делаю и я.

Я все еще ошарашенно на него смотрю. Что за бред он тут наговорил?

— Именно поэтому я пришел сказать тебе «спасибо».

Приподнимаю бровь. Он поясняет:

— За это, — показывает свою руку, и я наконец замечаю кольцо на его безымянном пальце.

По-прежнему не понимаю ничего.

— Знаю, что это ты помог Брайану. Сам бы он вряд ли решился. А я, только представь, подумал, что ты с ним спишь за моей спиной, — горько усмехается он, и понимание сваливается на меня.

Ошеломленно прокручиваю все это у себя в голове. Так вот почему Брайан мне не пишет. Он подарил ему кольцо? Это означает, что он окончательно выбрал? Такого не может быть…

Сижу с открытым ртом, не в силах сказать хоть что-нибудь. Хочется отвернуться и зарыдать, но я продолжаю смотреть на него абсолютно без всяких эмоций.

— Просто… я боялся тебя знакомить с ним, если честно, — признается он. — Я даже предварительно взял с него обещание, что он не прикоснется к тебе. Потому что сам понимаешь, ты в точности, как я, не мог не оценить его.

Он взял с Брайана обещание? Теперь понятно, почему Брайан так долго мне отказывал.

— Нам нравится одно и тоже, и тебе не мог не понравиться Брайан. Именно поэтому я так горжусь тобой, что ты не стал ничего делать. К примеру, ты не пытался заигрывать с ним или отбить его у меня, я только сейчас это понял и оценил. Это означает, что ты любишь меня. Это взаимно, и ты это знаешь, — он на миг останавливается, о чем-то еще раздумывает и продолжает: — Потому что если бы ты предпринял хоть одну попытку, то я уверен, что Брайан выбрал бы тебя. Потому что ты намного лучше меня, и ты сам должен это понимать. Именно ты всегда помогал маме, учился на отлично, не встревал в школе в переделки, да даже с парнями не спал до своего Роджера, а я ведь полная противоположность.