Не по правилам (СИ), стр. 85

Но на самом деле Ичиго не спал уже как четверть часа. Да и какой, к черту, сон, если на кухне орудует кастрюлями и сковородками его отец? Обычно у Иссина проблем с готовкой еды не возникало. Но почему-то именно в этот раз у него что-то подгорело. По ощущениям это была рыба. Ичиго еще долго ворочался, но сон сняло как рукой. Что его отец делал на кухне и отчего по дому разлетелся туман дыма, от которого слезились глаза, у Ичиго желания выяснять это не было. Пропустив зевок и растрепав волосы, он поднялся на второй этаж и на последних ступеньках замер. Рукия все-таки попалась ему на глаза.

А она, прикрыв за собой дверь, не заметила, как в ванную проскользнул Ичиго и тихо подкрался к ней сзади. Обняв ее за талию, он шепнул ей на ухо: — Давно не видел тебя в ней.

Рукия перевела дыхание и повернулась лицом к Куросаки. Хмуря брови, она стукнула кулачком по его животу.

— Зачем пугаешь?

— Я не хотел тебя пугать, извини, — улыбнулся он, рассматривая Рукию с ног до головы.

— Ичиго, я вообще-то собиралась принять дуу… — она осеклась на полуслове, когда его руки обхватили ее бедра, в следующее мгновение усадили на стиральную машинку и крепко поцеловали.

— Тебе помочь раздеться? — Ичиго прошептал бархатным голосом и расстегнул одну верхнюю пуговицу.

— Я и сама справлюсь, — скользнув губами по его губам, Рукия убрала его руку.

— Тебе очень идет моя рубашка, — Ичиго, опираясь на одну руку, другой обнял Рукию за талию.

— А кто-то говорил, что она слишком велика мне, — она улыбнулась, обнимая Ичиго за шею и увлекая его в новый поцелуй.

Когда за дверью послышался голос Иссина, Рукия отпрянула от Ичиго, сжимая в кулачках его футболку, и посмотрела на него с волнением. Страх быть раскрытыми приводил в дикое смущение.

— Ичиго, он тебя зовет.

— И чего ты так испугалась, Рукия? — чмокнув ее в нос, Ичиго выпрямился, положил руку на бедро и растянул губы в улыбке.

— Не испугалась я! — протестующе заявила она, указывая на дверь. — Тебя зовут, не слышишь?

— Слышу, — кивнул он, продолжая улыбаться. Рукия закатила глаза.

— Ты ждешь, пока твой отец найдет нас здесь вместе в таком состоянии?

— В каком таком состоянии? — Ичиго изогнул бровь.

— Хватит. Меня. Злить. Идиот! Выйди отсюда, живо! Иначе я…

— Что ты?

— Узнать хочешь? — Рукия взяла с полочки шампунь и демонстративно подкинула его.

— Ладно-ладно, — прищурился Куросаки, — я это припомню, — показал пальцем на шампунь и вышел из ванной, сразу же наткнувшись на отца.

— Вот ты где, — сказал Куросаки-старший.

— Ага, — буркнул Ичиго. — Ты чего, отец?

— Я опаздываю, приберешь на кухне? За рыбой не уследил немного. Там еще плиту помыть надо, ты же справишься, сын?

— Без проблем, — Ичиго поднял руки ладонями вверх, про себя отмечая, что только этим он и хотел заняться в свой личный выходной день.

К тому времени, как Ичиго убрал на кухне, Рукия уже закончила принимать душ и застала Куросаки в его комнате. Он, сидя в кресле, кидал в стену теннисный мячик.

— Ичиго?

— Да? — ответил он, не посмотрев на нее.

— Я все. Ты пойдешь в душ? — она склонила голову набок, пытаясь рассмотреть его лицо.

— Я? Нет. Позже, может быть, — взмахнул рукой и бросил мяч на постель.

— Что-то случилось? — она подошла ближе. Ичиго вздохнул и посмотрел на нее.

— С чего ты это взяла? — с ее лица его взгляд переместился на ее руки, сжимающие полотенце на уровне груди.

— Ты опять хмуришься, — Рукия невесело улыбнулась. — Куросаки-сан уже ушел?

— Не бери в голову, — Ичиго покачал головой и улыбнулся. — И да, отец уже ушел, — дотянулся до ее руки и притянул Рукию к себе, усаживая на своих коленях.

— У тебя щека в чем-то, — она вытерла ладонью сажу.

— Это я так плиту чистил после того, как отец чуть не поджег кухню, — рассмеялся Ичиго.

— Голова уже не болит?

— Уже нет, — Куросаки обхватил руками ее талию и, прикрыв глаза, лбом прислонился к ее виску.

— Ичиго, — Рукия тихо выдохнула и повернула голову к его лицу, задевая губами холодную щеку.

По какой-то причине она чувствовала боль в груди. И нельзя было точно сказать, чья была эта боль — ее или Ичиго. Но она точно знала, что сейчас с ним что-то происходит. Медленно обхватив ладонями, подняла его лицо и прижалась губами к его рту. Он прикрыл глаза и, прижимая к себе Рукию, начал сам целовать ее. И внезапно это перестало быть обычным поцелуем; тлеющий огонь стал диким пламенем. Вся страсть, что съедала их обоих эти месяцы, вырвалась на волю, подчиняя их чувства желанию. Рукия ухватилась руками за его футболку и без раздумий стянула ее с него, потом, положив свою ладошку на уровне его сердца, начала покрывать поцелуями его шею.

— Стой, подожди, Рукия, — Ичиго распахнул глаза и схватил ее руку, — остановись, — немного отстранил ее от себя. Она, поймав его взгляд, оскорбленная, в то же мгновение спрыгнула с его колен. Поправив сползшее полотенце, молча развернулась и направилась к двери. Рукия чувствовала себя полной дурой. Куросаки, уронив голову, зажмурился и зарылся пальцами в волосах. — Черт, — прошептал он, прежде чем сорваться с места. У выхода остановил Рукию за плечо и захлопнул дверь, закрыв ее на замок. Брюнетка немного вздрогнула, когда Ичиго притянул ее к себе, и по ее телу побежала легкая дрожь, когда его ладонь легла на ее руку, придерживающее полотенце. Он склонился к ней и еле слышно спросил: — Что же ты делаешь?

Рукия, затаив дыхание, повернулась к нему лицом и заглянула в его глаза.

— А что я делаю? — с горечью поинтересовалась она. Ичиго, посмотрев на девушку изголодавшимся взглядом, сорвал с нее полотенце и, подхватив на руки, понес к своей постели, не отрывая от нее глаз. Осторожно уложив ее и поставив руки по обе стороны, склонился над ней и жадно поцеловал. Рукия обняла его за шею, поглаживая плечо другой рукой. И пусть проиграла своим чувствам, она получила то, чего хотела. — Ичиго, у тебя есть? — оторвавшись от его губ, тяжело дыша, спросила она.

— Нет, — Ичиго продолжил осыпать поцелуями ее лицо.

— Но как?

— Я буду осторожен, — прошептал он, погладив Рукию по щеке. — Доверься мне, — провел большим пальцем по ее нижней губе и поцеловал в лоб. Она неуверенно кивнула. Ее тело покрылось мелкими мурашками от легкого страха, смешанным с возбуждением, и от волнующих поцелуев на шее. Когда его широкая ладонь накрыла грудь и затем опустилась ниже, Рукия прогнулась в спине и крепче сжала пальцами его плечо и шею. Новая волна мурашек прошлась по ее телу, когда ладонь Ичиго опустилась на промежность. Рукия подалась вперед, закидывая голову назад; ее сводили с ума губы, томительно сжимающие ее соски. И вот с ее губ сорвался первый тихий стон, когда страстные, горячие поцелуи достигли ее пупка.

— Нет, Ичиго, — остановила его и выдохнула, когда он поднялся и поцеловал ее.

— Тогда я…

— Да, — ответила она, поняв его с полуслова, и сама приспустила с него шорты и боксеры. Ичиго разместился между ее ног, и, покрывая поцелуями шею Рукии, нежно вошел в нее. Она подавила тихий стон: после ее первого раза все еще было непривычно чувствовать Ичиго в себе. По телу прошлась горячая волна, когда Ичиго застыл, дав Рукии возможность привыкнуть к нему. — Продолжай, — шепнула она, поцеловав его в плечо. — И чего ты сегодня такой медленный? — шаловливо провела пальцами по спине Ичиго.

— Медленный? — с хрипотцой в голосе спросил он, продолжая двигаться в ней и переплетая их пальцы вместе, потом поцеловал ее и сделал резкий толчок.

Рукия ахнула ему в губы и прикрыла глаза. От резких толчков по по всему телу пробегала мелкая дрожь, а с губ слетали приглушенные стоны. И когда ей казалось, что вот-вот достигнет своего пика, Ичиго замедлялся и, шумно дыша, снова и снова осыпал поцелуями ее лицо. И как только волна наслаждения достигла Рукию, и мышцы ее начали судорожно сжиматься, Ичиго вышел с глухим стоном, излившись на ее внутреннюю часть бедра. Он рухнул на спину, прикрыв глаза и выравнивая дыхание. Потом он почувствовал, как к нему осторожно придвинулась Рукия и надолго прижалась губами к его плечу. Ей еще никогда не было так хорошо; будто в ее жилах растекался мед, само тело наполняла небывалая легкость, и при этом все еще чувствовалась слабая пульсация. Так они лежали в полном молчании, пока Ичиго не повернулся на бок к Рукии лицом.