Не по правилам (СИ), стр. 80

Рукия втянула в себя воздух, ощущая кожей мелкие мурашки. Открыла глаза и умоляюще спросила: — Когда же они закончатся?

— Кто? — Куросаки удивленно захлопал глазами и приподнялся на локте.

— Мурашки! — она села и посмотрела на парня. — Ичиго, эти мелкие, сводящие с ума мурашки! — взмахнула руками. — Каждый раз, когда ты меня так целуешь, у меня такое чувство, будто в моем теле проходят специфические реакции, — потом сузила глаза и ткнула в его грудь пальцем. — И не говори мне, что в этом нет твоей вины.

— Я не виноват, что твое тело так реагирует на меня, — он приподнял руку в защитном жесте. — У меня, знаешь ли, тоже последствия…

— Вот и иди со своим последствием в душ, освежись, — слезла с постели, захватив с собой простынь, и, выходя из комнаты, крикнула: — А я в универ!

— Ну, окей, — Ичиго плотоядно улыбнулся, — пошли вместе в душ, — перекатился на другое плечо и встал с постели. Потрепал волосы и, прикрыв глаза, пропустил зевок. Босой, он прошелся по холодному полу. По позвоночнику пробежалась легкая дрожь, и он поспешил крикнуть Рукии вслед: — Меня подожди, я тоже иду! — взял полотенце, которое оставил вчера висеть на дверной ручке, и вышел из комнаты.

***

— Ну, Ру-кии-яя! — отчаянно взывала Момо к подруге, идя за ней по коридору. — Ты меня слышишь?

— Да, Хинамори, я тебя слышу, — Рукия поморщилась, прочищая ухо.

— Да что с тобой сегодня? — шатенка обогнала Кучики и встала перед ней, пристально разглядывая ее лицо.

— Что? — Рукия, следя за ее взглядом, приложила ладошку к щеке.

— Ты болезненно выглядишь. Знаешь об этом?

— Я в порядке, — Рукия закатила глаза, присела на подоконник, забираясь на него с ногами, и обхватила руками колени.

— Тогда почему ты не занималась на физкультуре? И на философии не писала лекцию? — не отступала Хинамори, чем вызвала раздраженный вздох подруги.

— У меня болит живот. Довольна? — ответила брюнетка, устало растирая виски.

— Вот! Я же говорила! Ты действительно выглядишь неважно, — Момо уселась рядом и посмотрела в окно.

— Спасибо за комплимент, — Рукия изобразила подобие улыбки.

— Сегодня опять пасмурно, — заметила Хинамори.

— Да, — Рукия посмотрела на небо и вздохнула. Отчего-то в груди создавалось ощущение тяжести. Неожиданно сердце укололо тупой болью, и она на левой груди сжала ткань свитера. — Да что за? ..

— Что? — глаза Момо непонимающе рассматривали Рукию.

— Ничего, мне, наверное, показалось, — опустила руку и вновь посмотрела на небо. Оно с каждой минутой становилось более унылым.

— Рукия?

— Да?

— А у тебя уже был первый раз? — внезапно Момо перешла на шепот.

— Эээ, — Рукия немного спасовала перед неожиданным вопросом. Хотела соврать, но подумала, что это ни к чему. - Да, но с чего такой интерес к этому?

— И как это было? — Хинамори задумчиво посмотрела на улицу, что удивило Рукию.

— Ну, я представляла себе это хуже, — Рукия пожала плечами. Потом ухмыльнулась. — Это ты из-за Кэнсэя интересуешься? Быстро вы…

— Рукия, это не поэтому. Я просто хотела знать, — прикрыла глаза, — каково это. Когда все происходит само собой, — сжала руку и вздохнула.

— Хинамори, я не понимаю… — остановилась, когда мимо них прошла группа старшекурсников.

— А понимать нечего, — она замотала головой и невесело улыбнулась. — Я уже не невинна. Случилось все не по моей воле. И на улице было так же пасмурно, как сейчас. Поэтому в голову лезут плохие мысли и мне тяжело таить все в себе.

— Это ужасно, — Рукия прикрыла ладонью рот. В глазах защипало. — Зачем ты рассказываешь это мне?

— Очень тяжело жить с этим. И, может быть, я эгоистка, но мне захотелось поделиться с тобой, — подняла на Рукию глаза и прошептала: — Извини.

— Когда это произошло? — не своим голосом спросила Кучики.

— Мне было пятнадцать, и произошло это в детдоме, — Хинамори уходила в себя, в свои воспоминания. Глаза ее были рассредоточены. — Три года я жила в страхе рассказать о случившемся. И три долгих года были для меня ужасной пыткой.

— Но почему ты никому не рассказала? — Рукия взволнованно ждала ответа. Перед ней сидела уже не та беспечная девочка, которой казалась раньше.

— Я боялась его. Он дал понять, что, рассказав о случившемся хоть кому-то, сделаю хуже себе. Что больше не тронет и пальцем, если буду молчать. И я молчала. Но продолжала жить в страхе, что это случится вновь, — отвернулась к окну и обхватила себя руками. — Я хотела сбежать. Но у меня не было на это решимости.

Рукия ничего не сказала, приходя в себя после услышанного. Было ли бездействие Хинамори правильным? Нет, Рукия не считала, что Момо нужно было сбегать из детдома. Ей просто нужно было рассказать. Никто не смог бы после этого прикоснуться к ней. Ее детская наивность привела к страданиям. Но так или иначе, Рукия не могла поставить себя на место Хинамори. Будь Рукия на ее месте, если бы ситуация была безвыходной, она бы убежала и сделала все возможное, чтобы тот урод поплатился за свой поступок.

— Рукия? — о чем-то вспомнив, Момо снова обратила взгляд на брюнетку. Та вопросительно посмотрела на нее. — А у тебя это было по любви?

— Да, — Рукия слабо улыбнулась, — я люблю его.

— Его — это Ичиго? — Момо улыбнулась, прогнав плохое настроение, и подалась вперед. — Я так и знала, что между вами что-то было, — постучала пальцами по подбородку.

— Ты ошибаешься, — Рукия прислонилась головой к оконной раме, — тогда между нами еще ничего не было.

— О, даже так, — Момо подперла рукой щеку. — И когда же до вас дошло, что от вас идет переизбыток флюидов?

— Что? — Рукия поперхнулась воздухом. — Переизбыток флюидов? Момо, да ты мастер выбирать выражения. Не пошло и со вкусом, — усмехнулась и покачала головой.

— Когда ты сказала, что вы очень близкие друзья, я уже понимала, что это не так. Дружбы между парнем и девушкой не бывает. И кто бы что не говорил, это на самом деле так.

— Я знаю, — Рукия опустила глаза, и улыбка на ее лице померкла. — В детстве, помимо Ичиго, я дружила с его другом. И эта дружба ни к чему хорошему не привела. Он любил меня. И ревновал. А я… была глупой, потому что позволила ему полюбить себя. В итоге, от нашей дружбы не осталось ничего, кроме ненависти. И так всегда, — горько усмехнулась, — либо все портят они, либо - ты. Третьего не дано.

— А что насчет Ичиго? — вдруг спросила Момо. Рукия поняла, к чему она клонит.

— С ним все не так. Это похоже на то, будто бы я любила его всю жизнь. Я просто чувствую его. Я не знаю, очень сложно объяснить, — немного покраснела и с искрящимся взглядом посмотрела на Хинамори. — Что-то вроде любви к родителям, только намного, — подняла голову и прищурилась, — намного глубже. Она настолько поглощает, что временами боишься утонуть. Но если не будешь тонуть в этих чувствах, останется пустота. И все равно я не могу достаточно тонко описать все, что чувствую. Только, — тут она насупилась и подняла руки, — не думай, что я помешанная!

— Тебе, Рукия, повезло, — Момо, улыбаясь, прикоснулась к ее руке. — И пусть у вас все будет хорошо.

— Спасибо, — Кучики благодарно пожала ее руку. В кармане зазвонил телефон, и она, вздрогнув от неожиданности, поспешила ответить на звонок. - Да, я слушаю, Куросаки-сан… Стоп, я не… Он что? .. Хорошо, ждите! — отключилась и, схватив сумку, спрыгнула с подоконника.

— Рукия, что случилось? — Момо спрыгнула следом. — Куда ты?

— Не сейчас! Все потом! — крикнула Рукия, убегая все дальше. Она была очень взволнована. Теперь можно было дать объяснение этой ноющей боли в груди и странному предчувствию.

***

Ичиго с разбега упал в бассейн и обрызгал сидящего на бортике Кэнсэя. Тот стряхнул с волос брызги и угнетающим взглядом проследил за рыжим. Стянул у рядом сидящего парня маску и нацелился ей на голову Куросаки, который в следующую секунду в очередной раз убедился в меткости друга. Резким движением швырнул эту маску назад и заорал: — Слышь, ты у меня в печенке уже сидишь!