Приватный танец для Командора (СИ), стр. 138

— Шэнгри… — глухо протянул мужчина, поморщившись так, словно одно упоминание этого имени вызывало у него изжогу. — Корень зла Проктэрры — и ее проклятье… Я надеялся, что избавил мой народ от дурной крови рыжей девки, из-за которой мужи сильнейших домов планеты сошли с ума и развязали войну, а ты притащил сюда еще одну. — Сайрус зло посмотрел на внешне спокойного Торна и добавил: — Чего еще можно было ожидать от абсолютной копии Вэйна? Только беды.

Кайл едва заметно нахмурился, тревожно взглянув на сына, а Сайрус Мардж понимающе усмехнулся. Терять ему уже было нечего, и смысла скрывать правду тоже.

— Генетики вашего дома далеко ушли в своих экспериментах с совместимостью, а наши нашли способ значительно продлить нам жизнь, и только потому, что я слишком долго живу, с первого взгляда вижу то, чего не замечают другие. Когда пошли разговоры о гениальности твоего сына и его стали сравнивать с Вэйном, никому в голову не пришло сравнить структуры их ДНК. А я сравнил. И обнаружил, что они идентичны. Твой сын унаследовал тот самый редкий набор генов, который передался Вэйну Шэнгри от матери.

— Так вот почему вы пытались меня убрать… — видимо, разгадав шараду, откликнулся Торн. — Вы поняли, что используя мой генотип, можно было подобрать ключ к защитному полю Шэнгри и получить доказательства, уличающие вас в преступлении? Избавившись от меня, вы похоронили бы тайну гибели правящего дома вместе со мной.

Сайрус промолчал, лишь скривил в недовольной ухмылке тонкие губы.

— Почему вы уничтожили дом Шэнгри? Вы были не только советником Иторра, он доверял вам, любил как родного брата, — хмуро заметил Кайл.

— Он хотел вернуть на Проктэрру хаос и анархию, — безапелляционно заявил мужчина. — Вэйн Шэнгри, чтобы оставить себе тар дэ, уничтожил почти всю правящую элиту Проктэрры, а потом создал связь и, пользуясь своей силой, навязал импринтинг всем проктэррианцам. Согласен, тогда это был единственный выход, чтобы остановить кровопролитие. И наши предки дорого заплатили за возможность жить в мире, не содрогаясь от мысли, что завтра в твой дом ворвутся соседи, убьют всех мужчин и заберут себе женщин. Иторр Шэнгри решил поиграть с огнем, не слушал моих доводов. Он собирался избавить проктэррианцев от связи и развязать новую войну.

— Неправда, — не выдержала я. — Мой прадед хотел помочь тем, кто, потеряв свою пару, был обречен на одиночество и ампутацию чувств. Он считал, что проктэррианцы достигли того уровня сознания, чтобы не повторять ошибок прошлого. Вы убили его, потому что теряли свою власть и влияние.

— Жаль, я сразу не понял, что ты Шэнгри, а не потомок Рори. Надо было взорвать ваш флайкап, а не инсценировать несчастный случай, — с досадой проскрипел Сайрус Мардж.

Эти слова стали последней каплей в чаше терпения Кайла Райдэка. Я вообще не представляю, как он смог так корректно и без лишних эмоций разговаривать с тем, кто убил его жену и то же самое пытался сделать с сыном.

— Мэйн орис Сайрус Мардж, данной мне властью я смещаю вас с занимаемого поста и приказываю взять под стражу, — кивнул фрэйсерам Кайл. — До суда вы будете изолированы от общества и станете содержаться в одиночном бункере. Все прайты Мардж отстраняются от управления Проктэррой и до окончательного разбирательства будут находиться под домашним арестом.

Сайруса вывели из зала, а следом за ним и всех членов его дома. Когда красный сектор опустел, в помещении все еще царила угнетающая тишина. Сложно было проктэррианцам, считавшим, что они построили почти идеальную модель мира, переварить кашу, которой их накормил старейший и один из самых уважаемых жителей планеты. Не знаю, о чем думали они, а я напряженно смотрела на Торна и ждала его следующего хода.

Долго себя ждать Райдэк не заставил: очень выразительно взглянул на отца, и тот тут же объявил прайтам, что на повестке дня остается еще один нерешенный вопрос.

На круглую центральную арену зала важно прошествовал Мердок, которого всем представили как правозащитника дома Шэнгри.

Выдержав паузу, Сапс бросил короткий беглый взгляд на Торна и, получив от него в ответ едва заметный утвердительный кивок, заявил:

— Поскольку высокому собранию были предоставлены неоспоримые доказательства геноцида целой династии, в качестве компенсации требую вернуть дому Шэнгри утраченные по вине проктэррианцев позиции и ввести его в совет прайтов.

— Позвольте, — откликнулся глава синего сектора, недоуменно переглянувшись со своей семьей. — Какой дом Шэнгри, если от него ничего не осталось?

— По-вашему, законная наследница жестоко истребленного правящего дома — это "ничего"? — вопрошающе приподняв бровь, осадил его Мердок. — Мне помнится, что оскорбление женщины на Проктэрре грозит как минимум штрафом, максимум — заключением…

— Простите, — тут же заерзал по скамье мужчина, чувствуя себя крайне неуютно под устремленным на него немигающим взглядом льдисто-голубых глаз Мердока. — Я никого не хотел обидеть, просто подразумевал, что эрайя Агния, являясь тар дэ дэн ориса, теперь принадлежит дому Райдэк.

— Разве? Если не ошибаюсь, высоким собранием было принято решение отдать под защиту дома Райдэк инопланетянку Агни Паркер, а не проктэррианку Агнию Шэнгри? У вас есть документ, подтверждающий брак между Торном Райдэком и Агнией Майрис Лирэл Шэгнри? — невозмутимо поинтересовался у огорошенного проктэррианца Мердок и, не получив от него никакого подтверждения, потерял к мужчине всякий интерес. Выпрямившись, как монумент самому себе посреди зала конвесториума, мой поверенный торжественно возвестил притихшим мужчинам:

— Смею утверждать, что исходя из изложенных фактов, моя подопечная принадлежит не дому Райдэк, а Лирэл Шэгри. И поскольку Агния Лирэл Шэнгри является последней представительницей своей династии, то по закону Проктэрры она становится ее главой.

— Но она женщина, — порывисто вскакивая с мест, стали разгоряченно выкрикивать прайты.

Словно завороженный действом зритель, я наблюдала за разворачивающимся на моих глазах спектаклем.

Кайл властно поднял руку, утихомиривая толпу, и спокойно произнес:

— В своде законов Проктэрры нет четко прописанного условия, что главой дома не может быть женщина.

— Но это прецедент, — воскликнул глава одного из домов. — Пункт единонаследия был внесен в свод, когда в роду последним оставался мужчина. Никому в голову не могло прийти, что последней может быть женщина.

— Тем не менее признание Агнии Шэнгри главой дома и прайтом не противоречит закону, — неожиданно вмешался Торн, и все вокруг изумленно стихли, глядя на него как на самоубийцу. — То, что не противоречит закону — есть закон. Параграф один пункт один конституции Проктэрры, — жестко напомнил он. — Глава дома, являющийся его единственным представителем, автоматически становится прайтом. Прайт, как высшая делегированная должность Проктэрры, имеет право участвовать в заседаниях комиссий, выступать, голосовать, вносить поправки и предложения в законы, а также покидать пределы планеты, подписав документ о неразглашении тайн. Такой документ подписан, и я являюсь поручителем прайта Лирэл Шэнгри и гарантом соблюдения всех условий договора.

— Вы понимаете, чем рискуете, дэн орис? — потрясенно прошептал сидевший рядом с Торном мужчина.

Райдэк даже не соизволил повернуться в его сторону, лишь холодно отчеканил:

— Это уже мое дело. Связь между мной и Агнией Шэнгри возникла на добровольной основе, так что по закону нам нечего предъявить, а все остальное — наши личные с ней отношения, и никого из вас не касаются.

От внезапно навалившейся тишины я оглохла. На моих глазах творилась новая история Проктэрры. Шэнгри опять меняли законы планеты. Или не Шэнгри?..

Я смотрела на спокойно откинувшегося на спинку сидения Торна, понимая, что Мердока на Проктэрру привез именно он, и именно он вложил в уста Сапса слова, которыми он сейчас уверенно прокладывал мне путь к свободе. Райдэк просил у меня прощения таким странным образом: возвращая мне имя, положение, статус, и… отпуская. Зная, что я не верю словам, Торн предпочел говорить поступками.