Заместитель (ЛП), стр. 14

У меня кончилось терпение, и я подошел к нему.

— Можно вас на пару слов? – взмолился я.

— Non parlo inglese*, — занятый поисками сахара, бросил он мне.

Я попытался скрыть раздражение и сказал:

— Seguro que entiende espanol.**

— Слушай, парень, вали домой. Найдешь нормального юриста – тогда приходи.

— В консульстве никого нет в этот час, а его семья пытается найти адвоката. С кем тут можно поговорить? Я мог бы за него поручиться, — сказал я, еле скрывая отчаяние.

— Поручиться?! Это тебе не Сицилия! – взорвался полицейский. – Послезавтра уведомим магистратского судью, а там видно будет.

— Не хотел показаться невежливым, — или я сумею его успокоить, или он меня вышвырнет отсюда, – но я просто не представляю, что делать. У меня нет адвоката, и я не знаю, где его искать.

— На твоем месте я бы смотался отсюда как можно быстрее. Этот твой дружок не сказал еще ни слова правды, и ты сильно рискуешь, что он снова переведет стрелки на тебя.

— Понятно. Могу я поговорить с детективом Росси?

— Упрямый, зараза! Сядь и жди, — проворчал он. Я решил подчиниться и сел на деревянную скамью, чтобы ждать непонятно кого и чего.

Должно быть, я заснул, потому что в следующий момент меня уже тряс Росси. Я выпрямился, убрал волосы с лица, с трудом заставляя себя проснуться. Детектив протянул мне пластиковый стаканчик. Латте Макиатто***. Почему все вокруг держат меня за ребенка, которому нельзя нормальный кофе?

— Спасибо, — прошептал я.

— На здоровье.

Пока я молча пил кофе, он о чем-то думал.

— Я бы хотел помочь твоему другу, но не думаю, что получится. Как только за дело возьмутся юристы, все станет еще запутанней.

— Не понимаю.

— Юристы любят все усложнять. Иногда это работает, иногда – нет. Положение твоего друга может стать еще хуже, чем сейчас. Я лично не думаю, что он – основная фигура в этом деле, и намерен поймать остальных. Хочешь ему помочь?

— Хочу, но как? Наши пути разошлись еще в Париже, сразу после Рождества.

— Расскажи мне всё, что помнишь. Вдруг всплывет что-нибудь полезное...

— Он уехал с двумя француженками, с которыми мы познакомились на вечеринке в хостеле. Кажется, их звали Шанталь и Анн-Мари, фамилий не знаю, обе студентки-художницы. Они с Фефо пошли потом на дискотеку в Пигаль, а я остался, потому что был пьян и устал.

Росси хмыкнул, ожидая продолжения рассказа.

— На следующий день он привел их к нам в номер и решил ехать с ними в Милан. Меня, конечно, с собой не звали. Мы договорились встретиться здесь, в Венеции, после 28 декабря.

— Ты хорошо рассмотрел этих девиц? Поработаешь с художником, чтобы сделать портреты по описанию?

— Не знаю. Они обе выглядели, как клоны Клаудии Шиффер, — неуверенно сказал я.

— Тогда ты должен был их хорошо рассмотреть, парень, — ухмыльнулся Росси.

— Подождите. Прежде чем я начну вам помогать, хотел бы услышать объяснения. Что произошло?

— Ну тогда послушай милую историю. Осведомитель сообщил нам, что планируется поставка в Венецию большой партии кокаина для новогодних вечеринок. Это маленький город с низким уровнем преступности. Сунуться сюда – самоубийство для драгдилера. Мы провели расследование и поймали твоего друга на продаже доз около университета. Когда мы обыскали его квартиру, то нашли еще три килограмма чистого кокаина. Он клялся, что это ты привез наркотики сюда, а он всего лишь хранил их для тебя. Сознался только в том, что продавал 160 грамм, с которыми мы его взяли… Эй, успокойся, а то так инфаркт заработаешь… Но дело в том, что в наши дни тайком провезти пять кило наркоты в рюкзаке практически невозможно. После теракта 11 сентября в аэропортах и железнодорожных вокзалах весь багаж тщательно досматривается. Скорее всего, наркотики прибыли сюда с автотранспортом.

— Почему пять кило? Сначала вы говорили про три.

— Остальные два килограмма пропали — как и те французские девицы. Пойдем, займешься делом.

Он отвел меня в небольшую, хорошо освещенную комнату, где уже с коробкой карандашей сидела темноволосая женщина лет тридцати. Она мягко улыбнулась и жестом предложила мне устраиваться напротив нее.

Несколькими часами позже я был чуть живой, а она осталась свежей, как огурчик. Она с гордостью продемонстрировала два скетча, и я охнул в изумлении. Почти как фотографии! Вот это мастерство – воссоздать внешний вид девушек практически с нуля — ведь в начале я не мог сказать ничего конкретного, кроме «блондинка с большими буферами».

Когда детектив Росси увидел скетчи, он сказал:

— Отлично, теперь мы сможем их опознать. Глянь-ка на эти фотографии.

Опознать? Мне очень не понравилось это слово. Можно даже не смотреть – понятно, что ничего хорошего в его папке нет.

— Могу я увидеться с Федерико? – севшим голосом спросил я; в желудке образовалась сосущая пустота.

— Пока нет. Возможно, завтра. Давай, Гунтрам, просто посмотри фотографии, скажи мне, те ли это девушки, и мы закончим. Ты очень хорошо поработал.

Я неохотно покосился на папку и медленно раскрыл ее, чувствуя на себе два настороженных взгляда. Стиснул руки, пытаясь справиться с подступившей тошнотой.

— Ага, такое случается, если долго пролежишь в воде. Ты их узнаешь?

Я кивнул, борясь с рвотным рефлексом. Во рту возник вкус желчи.

— Что с ними произошло? – ужаснулся я, не желая понимать, что означают эти глубокие раны на их шеях и синяки по всему лицу.

— Мы полагаем, что они украли кокаин и вместе с твоим другом попытались самостоятельно его сбыть, а настоящий хозяин с ними разобрался. Мартиарена должен понимать, как ему повезло – мы успели его арестовать прежде, чем до него добрался тот, кто убил девушек, — сказал Росси так, будто бы все это было совершенно обычным делом. – Марина, не сделаешь мальчику чаю?

Она улыбнулась, поднялась со стула и вышла из комнаты.

— Попей чаю, приди в себя и возвращайся в отель. Смотри, сейчас девять утра – самое время позавтракать и домой. Если будешь нужен, мы с тобой свяжемся.

— Я должен был еще вчера съехать оттуда. Не думаю, что они жаждут снова приютить меня. Видимо, придется искать другое жилье.

— Сейчас все переполнено, — Росси уставился в потолок. – Почему бы тебе не пойти к своему знакомому? Уж у него-то найдется комната для тебя.

— Плохая идея. Он довольно суровый человек и наверняка сейчас злится из-за того, что оказался замешан в дело с наркотиками. Вы же знаете, он банкир.

— Да кому придет в голову тебя в чем-то обвинять? Понятно, что это случайность. Иди к нему и оставайся там. Если нам что-то потребуется, его адвокат тебе передаст.

Выйдя из участка, я снова попытался дозвониться в консульство в Милане, а потом с тем же успехом – в посольство в Риме. Проверил электронную почту и обнаружил гневное послание от матери Федерико. Она обвиняла меня во всех грехах: я — полный идиот, раз не сумел уследить за ним. Она намеревалась прилететь четвертого числа в Милан, а я должен был ее встретить. На какие шиши, подумал я. У меня остался только дорожный чек и сорок евро наличными. Надеюсь, она любит поезда.

Я очнулся и обнаружил, что снова не знаю, где нахожусь. Куда идти и что делать – думать об этом не хотелось. Сунув руку в карман, я нашел там клочок бумаги. “Calle del Dose da Ponte, near Palazzo Corner.”

Это же адрес, который мне дал вежливый громила! К сожалению, без номера. Я поспрашивал у прохожих, и мне объяснили, куда надо идти.

Меня мучили сомнения. Что я ему скажу? Конечно, Конрад всегда был добр ко мне, но как я буду смотреть ему в глаза и просить об одолжении? Однако выбора у меня не было. Я молился, чтобы он, перед тем, как укажет мне на дверь, хотя бы посоветовал, что делать. Между тем, я очутился перед огромным впечатляющим особняком в стиле ренессанса, вроде тех, которые видны с речного трамвая, когда плывешь по Гранд каналу, и о которых думаешь: «наверно, это музей или какой-нибудь фонд».

Поскольку главный вход в здание, как часто тут бывает, выходил на канал, я подошел к боковой двери и нажал на звонок.