Нетореными тропами. Часть 1, стр. 92

И я, и Асгрим смотрели на неё с недоумением, но объяснять она не собиралась. Колдовские дела. Не стоит в них лезть несведущим. Остаётся надеяться, что туаты не всадят нам нож в спину в самый ответственный момент. Но Вей им верит, а я обещала быть послушной, поэтому придётся смириться с их обществом на некоторое время.

Когда я достаточно окрепла, чтобы продолжать путь, сборы уже закончились. Нам в сопровождение выделили небольшой отряд туатов-охотников, которые согласились проводить нас до Хельхейма через весь Утгард и заледенелое море. Это было весьма кстати, потому что вряд ли бы мы смогли найти карты северных земель у людей. Кроме оленеводов, которые уже практически вымерли, наши сородичи так далеко к червоточинам заходить не отваживались. Да и времени до весны осталось непростительно мало — без хорошего провожатого вряд ли успеем обернуться до таяния льдов.

Рано утром нас привели в скрытую за волшебными холмами берёзовую рощицу. На улице была ещё кромешная темень — светало очень поздно. Нас уже ждали посёдланные коренастые лошади, навьюченные провиантом, оружием и меховой одеждой. Я беспечно протянула руку к мохнатой морде ближайщего животного, но тут же одёрнулась, когда у самых моих пальцев клацнули внушительные клыки.

— Это что ненниры?! — ошалело спросила я у стоявшего рядом Асгрима.

Тот криво ухмыльнулся:

— Полукровки. Они выносливее обычных лошадей и могут ступать по глубокому снегу, не проваливаясь. В горах зимой — самое то. А ещё они едят мясо, когда травы нет. Только пальцы в рот не суй — откусят.

Я внутренне сжалась, разглядывая полудемонов во все глаза. Толстая песочная шерсть свисала с пуза чуть ли не до середины ног, прямо из сердцевины пышных белых гривы и хвоста торчали чёрные пряди, по хребту тянулась тёмная полоса. Широченными раздвоенными копытами ненниры взрывали снег и долбили мёрзлую землю, раскапывая корешки и тут же их заглатывая. Из крошечных ноздрей валил густой пар. В свете факелов было заметно, как посверкивают белки выпученных жёлтых глаз, когда кони недобро косились в мою сторону.

— Не робей, они не кусаются… ну почти, — тронул меня за плечо Асгрим и подвёл к самой маленькой лошадке, пасущейся чуть в стороне от остальных. — Это Касатка, Кассочка, если хочешь. Самая уравновешенная и серьёзная из косяка. Думаю, с ней проблем не будет.

Кассочка повела в мою сторону ухом и, не уловив ничего интересного, продолжила тебеневать, как ни в чём не бывало.

— Чего ждёшь? Лезь в седло.

Легко сказать! Стараясь не показывать страха, я просунула носок левой ноги в стремя, и Асгрим подсадил меня наверх. Кассочка заперебирала короткими ногами, недовольно фырча, вдруг замерла, изогнула по-змеиному гибкую шею и потянулась за моей ступнёй. Я чуть до звёзд не подпрыгнула, когда кобыла носом отпихнула мой сапог в сторону и принялась скрести собственный бок зубами.

Асгрим расхохотался:

— Веди себя с ней, как с обычной лошадью, и всё будет в порядке. Она умная, вывезет даже там, где ты сплохуешь.

Кассочка перестала чесать бок и заглянула мне в глаза с укоризной, мол, слыхала? Так что сиди и помалкивай, кулёма!

Остальные охотники-туаты и Вейас тоже рассаживались по лошадям. Степенно ступая, словно паря над землёй, шла прощаться Эйтайни. Асгрим обернулся на шелест её платья и улыбнулся, как кот на сметану.

— Будь осторожен, — сказала Эйтайни, встав рядом и взяв его за руки. — Ты ещё слаб, я чувствую, не стоило тебе ехать.

— Кто-то же должен за всем присмотреть, — Асгрим провёл пальцами по её лицу, видно, утирал слёзы. — Не переживай, в пути нездоровый дух выйдет быстрее.

— Только не лезь больше на рожон, прошу, — Эйтайни приблизила своё лицо к его так, что они почти соприкасались. — Возвращайся домой живым.

— Вернусь, как только растает снег, — он поцеловал в губы и переплёл свои пальцы с её. — Не переживай и готовься к свадьбе.

Я отвернулась, чтобы не смущать их, но продолжала прислушиваться к разговору. Надо же, эти двое всё-таки признали то, что давно уже было очевидным для всех, кроме них самих. Забавная пара. Даже немного завидно. У меня такого точно никогда не будет.

— Ты как? — поинтересовался подъехавший ко мне Вейас. — Точно не хочешь остаться? До этого было тяжело, а там ещё хуже станет.

Я улыбнулась и покачала головой, глядя на нестерпимо яркую перед рассветом Северную звезду. Никогда её зов не был так силен. Я должна увидеть, что там, за краем земли. Я выстою. Я смогу.

— Хватит слёз и соплей, — скомандовал Асгрим и легко вспорхнул в седло. — Едем!

Маленький отряд из дюжины всадников и ещё полдюжины вьючных животных выстроился в цепочку и тронулся в путь вслед за Асгримом. Эйтайни махала нам на прощание. Нет, не нам, а Асгриму, своему будущему мужу.

Рассвет застал нас у перекинутого через глубокое ущелье большого деревянного моста. Его венчала каменная арка с древними письменами, похожими на те, что мы видели у пещеры Истины.

— Бойся всяк входящий, ибо север покорится лишь безумству храбрых, — любезно подсказал Асгрим.

— Что это за наречие? — поравнялся с ним Вейас.

— Не знаю. Я только знаю, что тут написано, — растеряно пожал плечами туат. — У нас это от отца к сыну передаётся, из уст в уста уже многие поколения. Если кто и умел читать эти знаки, то уже давно сгинул.

— Значит, тут может быть написано что-то совершенно иное, — хмыкнул брат и пропустил Асгрима вперёд.

Бившие в спину солнечные лучи окрашивали снег под ногами в рыжеватый цвет, но виднеющиеся вдали горные вершины оставались ещё холодно-сизыми. Ненниры опасливо ступали на деревянный настил и медленно переходили на другую сторону. Мы с Веем ехали следом за Асгримом, чтобы он мог за нами приглядывать, дальше ещё пять туатов, потом ненниры с вьюками и замыкающие, которые следили, чтобы никто не отстал.

Я испуганно вцепилась в гриву, когда подошёл наш черёд переходить. Кассочка, почувствовав моё напряжение, неодобрительно фыркнула и уверенно зашагала по обледенелым доскам, как по твёрдой земле. Странное животное. Всем видом показывает, насколько она смышлёнее и смелее меня. А ступает как степенно, чтобы ни себя, ни меня не расплескать. Когда мы оказались на противоположной стороне, я ласково потрепала её по шее, благодаря за поддержку, но она снова лишь на миг повела ушами.

— Я же говорю, серьёзная она, аж скулы сводит, — усмехнулся наблюдавший за мной Асгрим. — Ни ласки, ни похвалы не терпит, прямо как ты.

Я фыркнула и отвернулась. Асгрим расхохотался так, что едва не вывалился из седла. Я перевела взгляд на тайком прислушивающуюся к разговору кобылу. А ведь и правда, похожа.

На бодрой рыси наша цепочка сжималась, а когда переходили в шаг, снова растягивалась так, что последних всадников не было видно за очередным изгибом протоптанной тропы. Раз в день поднимались в плавный галоп, чтобы развеяться, если отыскивались достаточно ровные участки. Кассочка держалась на безопасном расстоянии от идущего впереди неннира, размеренным бегом сохраняя силы, а вот мерин Вейаса так и норовил обогнать или увильнуть в другую сторону. Брату пришлось загнать его в сугроб, чтобы утихомирить.

— Может, вам с сестрёнкой лошадьми поменяться? — усмехнулся Асгрим, наблюдая, как неннир под Вейасом с кряхтеньем вылезает из глубокого снега.

Я ревниво обняла собственную кобылу за шею. Никому не отдам!

Брат насупился и запихал строптивое животное обратно в строй, бранясь сквозь зубы.

Дорога лениво тянулась между горными хребтами вдоль русел замёрзших рек. Вверх старались не подниматься, обходя крутые склоны, потому что на высоте становилось ещё холоднее, если это только было возможно. Когда нам всё же пришлось перевалить через невысокий хребет и подняться на открытое всем ветрам плато, я вслух застучала зубами. Асгрим подъехал и сунул под нос деревянную флягу:

— Выпей — согреешься.

Меня передёрнуло от резкого хмельного вкуса. Как будто внутренности обдало кипятком, а из живота поднялись волны обволакивающего жара.