Красная - красная нить (СИ), стр. 113

- Но ты есть, – зачем-то сказал я, – незаметно подходя к нему ещё на полшага. Мне требовалось очутиться в его личном пространстве, чтобы как-то разделить его ощущения. Чтобы утешить свою одержимость им.

- Я просто хочу спокойно доучиться и свалить отсюда, Фрэнк. Я не собираюсь никому ничего доказывать, – он умолк, наблюдая за тем, как я не свожу с него глаз. – По крайней мере, не им. Некоторым людям бесполезно что-то доказывать. И сегодня я просто не сдержался, хотя должен был.

Он замолчал и смотрел на меня ещё несколько секунд, а затем шумно выдохнул, заставив меня вздрогнуть:

- Ох, чёрт… Иди сюда, – схватив меня за руку, потащил к самой дальней кабинке.

Втолкнув меня внутрь, выглянул, проверяя что-то, и закрыл за собой дверь. На щеколду. Я громко сглотнул. Кажется, меня уже трясло. Не дожидаясь, когда он сделает хоть что-то, вцепился в его кофту и обнял. Сильно, тепло… Мне было это необходимо, и я надеялся – ему тоже.

Какое-то мгновение он, видимо, был ошарашен. Я чувствовал гулко бьющееся сердце и слышал его шумное дыхание. Он пах собой, о чёрт, я бы дышал его запахом вечность. Этот запах – не знаю, что это было? Смешение ароматов тела, пота, шампуня, геля для душа? – этот запах взрывал мне мозг сильнее и быстрее травки или никотина. Он опьянял меня, а в сочетании с теплом его тела действовал просто убийственно. Мои ноги почти теряли свои опорные свойства. Жутко хотелось сесть, лечь, просто растечься, расслабиться и ни о чём не думать.

- Никогда не делай так при мне, – тихо прошептал он мне в самое ухо, наклоняясь ниже. Волна мурашек мгновенно охладила мой хребет.

- Что ты имеешь в виду? – не понял я.

- Твои губы. Не кусай свою нижнюю губу при мне, это сводит меня с ума.

- Я… – я был ошарашен. – Я не делал ничего подобного.

- Вот видишь. Ты не контролируешь себя. Всё это время ты стоял и кусал свою чёртову губу. Фрэнк... – он выдохнул мне в ухо, и было в том, как он произнёс моё имя, столько всего… И мольба, и обречённость, и надежда, и ощущение спёртого, еле сдерживаемого натиска. Меня пробрало до самого костного мозга, я поёжился, ощущая, как быстро твердеет под ширинкой джинсов. Было чертовски неудобно. Джерард прижал меня сильнее, не давая отстраниться и на миллиметр.

- Прости, – сдавленно прошептал я в его плечо. Не знаю, понял ли он, но я имел ввиду – и за губу, и за то, что сейчас творилось в моих штанах, и за то, что ни одна из моих рук не собиралась отпускать его, а пальцы сминали ткань кофты в железном захвате.

- Просто помолчи, ладно? – едва сказав это, Уэй прихватил самый кончик моего уха своими зубками, и я с силой дёрнулся от неожиданности. Его бёдра тут же подались к моим, и я понял, насколько он «не в порядке» сейчас, вместе со мной, за дверью этой туалетной кабинки. Это было чистым безумием, всё казалось каким-то нереальным, фантасмагоричным, не имеющим к нашим с ним обычным жизням никакого отношения.

- Чёрт, – простонал я, и, практически выдирая своё ухо из его рта, поймал губы Джерарда своими.

- Ауч… – он скривился.

- Больно? Прости, я идио…

- Ещё, – только и сказал он, в то же время снова целуя меня одними губами. Он снова и снова закрывал мне рот, и я, чувствуя его чуть солоноватый вкус на языке, толкнулся внутрь. Он не был против, расслабляясь, обмякая в моих руках, сдаваясь без особого боя. Я ласкал его языком. Я мечтал зализать все его раны, как делают это собаки. И хотя моя слюна была в этом совершенно бессильна, я старался изо всех сил, так и не переставая чувствовать терпкий солёный отзвук его крови на языке. Это безумно заводило, и мозг полностью отключился. Остались только мы – я и Джерард – посреди туманного нечто без времени, истории и пространства. Его рука незаметно для меня опустилась вниз. Я понял это лишь тогда, когда его пальцы сжались на моей ширинке. Это чертовски отрезвило меня. Как удар электрошока.

- Чёрт, нет, – испуганно сказал я, накрывая его ладонь своей. – Нет, Джи, не здесь…

Какое-то время – мне показалось, что долгие, долгие десятки минут, – он смотрел в мои глаза, ничего не понимая. «Почему нет, чёрт тебя дери?!» – кричало всё его существо. Его взгляд был таким туманным и пьяным, каким я не помнил его даже в новогоднюю ночь. Джерард был невыносимо, до боли сексуальным и возбуждённым. Но потом – я видел это, видел совершенно точно, – туман поредел, и этот парень вдруг понял. Его рука молниеносно вырвалась из-под моей ладони и с силой, так, что под спиной задрожало, впечаталась в пластиковую перегородку рядом с моей головой.

- Блять… Я вообще перестаю соображать рядом с тобой, – сказал он как-то хрипло, вдруг упираясь лицом в моё плечо. – Можно, я просто постою так немного?

Разве мог я быть против? Пальцы по неосознанному моему желанию забрались в волосы на его затылке. Я дрожал, совершенно явно дрожал и никак не мог остановить это. Мне очень хотелось успокоиться, и это действие – пропускать между пальцев его волосы – немного помогало.

- Мы не попали на ланч, – зачем-то сказал я, хотя за все ланчи мира не ушёл бы сейчас отсюда.

- К чёрту ланч, – донеслось от моего плеча.

- К чёрту ланч, – улыбнувшись, повторил я. Помолчав, вспомнил о важном: – Джи, приходите завтра вечером ко мне. Все. Ты, Майки, Рэй. Я ещё раз познакомлю вас с отцом, накупим чего-нибудь съедобного, поиграем все вместе… Он классный барабанщик. Я хочу, чтобы вы все узнали друг друга получше. Отец… очень много для меня значит.

- Тебе с этим повезло, Фрэнки, – сдавленно сказал он, и я, вспоминая ситуацию в семье Уэев, вдруг понял, что не стоило сейчас говорить этого. Но я боялся больше не увидеть Джерарда сегодня и хотел заручиться положительным ответом сейчас.

- Просто пообещай, что придёшь, – настойчиво потребовал я, чуть сильнее сжимая волосы в своих пальцах. Он едва заметно вздрогнул.

- Хорошо…

Джерард вышел первым. Я не знал, успокоился ли он, я даже не успел как следует рассмотреть его лицо. Он просто открыл щеколду и текуче вышел, тут же закрывая за собой дверь. Пустота. Пустота в моих руках и возле моего раскалённого тела угнетала. Я посмотрел на запястье. Старенькие дедовы часы, подарок на двенадцатый день рождения. До урока оставалось около пяти минут. Моё возбуждение никуда не уходило, но я точно не собирался мастурбировать в школе. Вздохнув, натянул свою толстовку пониже и вышел. В туалет зашли пара парней явно с младшего года обучения. Поторапливая друг друга, пристроились у писсуаров. Я открыл воду и, еле переборов желание засунуть под кран всю голову, ограничился умыванием красного лица холодной водой. И только посмотрев на себя в зеркало, заметил. На левом плече на кофте темнело пятно. Мокрое пятно в том месте, где лицо Джерарда касалось меня.

- Ну ни черта себе ты отлил, – громогласным шёпотом возвестил Майки, едва я опустился за стол рядом с ним. – Мы с Рэем весь ланч тебя прождали! В итоге – ни тебя, ни брата. Не видел его? Где ты был? – тон друга был взволнованно-упрекающим, но мне было совершенно не до его любопытства. Пах тянуло, и я не испытывал сейчас никакого удовольствия от всего происходящего.

- Прости… кажется, утром съел что-то не то. Несварение, – соврал я, и моё лицо само собой очень естественно выражало негативные эмоции.

- Оу, – сразу поостыл Майки. Я заметил, как его взгляд останавливается на моих губах. – Джерарда не встречал? – повторил он настойчиво, чуть изгибая одну бровь. Но тут в класс вошёл учитель, требуя открыть тетради. Это было поистине спасением.

- Нет, – шёпотом ответил я. Затем перевернул листы в самый конец и написал на последнем: «Приходите завтра с Джи и Рэем ко мне домой вечером. Устроим мальчишник вместе с моим отцом, поиграем. Папа отлично стучит на барабанах. Будет здорово. Познакомитесь получше», – и передвинул тетрадь Майклу. Он быстро прочитал и, улыбнувшись, написал в конце только две буквы: «Ок».

Вернувшись домой, первым делом я залез в душ. И совсем не для того, чтобы вымыться, хотя, в конечном счёте, и для этого тоже. Мой мозг был оплавлен, я сам чувствовал себя оплавленным, местами перегоревшим усилителем. Две последние лекции дались мне особенно тяжело. Придётся просить Майкла, чтобы дал почитать свои конспекты. И только то, что через час должен был прийти отец, наполняло уставшее от подобных чувственных испытаний тело новой энергией и силами. Я не имел права раскисать. Я слишком долго ждал этой встречи.