Охотники за плотью (СИ), стр. 26

— Ты действительно животное, — Мэл уткнулся в его плечо, продолжая совершать движения. Получалось значительно чувственнее и медленнее. Ямочки на его пояснице обозначались четче, с каждым толчком вперед, и медленно разглаживались при движении обратно. Он начал уставать. Данте всегда забирал все его силы.

— Мэл, ну еще немножко. Пожалуйста. Мне этого так не хватало… — грудь парня дрожала, как в лихорадке. Марлоу целовал его шею, его плечи. Спина черноволосого колдуна до крови царапалась о ствол дерева, но он не обратил внимания; ему было так дико и по-животному хорошо, что боль не проникала дальше поверхности кожи.

— Ты не забывай, это ты валялся двое суток подряд. А из меня вызов шептуньи все силы высосал… из-за тебя.

— Тогда развяжи мне руки. Я тебе помогу.

Мэл сделал то, что ему сказали, и снял его запястья с ветки. Данте накинул все еще стянутые кисти на широкие плечи Марлоу. Его ноги плотно обвились вокруг двигающихся мышц его талии. Он с удовлетворением толкался навстречу, постепенно наращивая темп. Ладони Мэла придерживали его, не давая соскользнуть. Их тела взмокли от пота. Мэл тихо зашептал что-то неразборчивое.

— Что, Мэлоди? — шепотом переспросил Дан, перебирая его волосы.

— Я рад, что с тобой все в порядке… — Марлоу налег на Данте всем телом, прижимаясь к нему и тыкаясь носом в его шею.

— Я тоже. Ради моментов вроде этого...

Они доделали все уже лежа. Мэл мягко опустил Данте на лопатки и сделал еще пару глубоких движений. Он хотел, чтобы парень под ним зарычал как настоящий волк, а не скулил как новорожденный щенок. Данте сделал это. Он изогнулся всем своим телом, заметавшись по земле, и взвыл — хрипло и протяжно, как будто не менял обличье зверя. Его черные волосы прилипли ко лбу. Дыхание сбилось. Марлоу кончил в его тело, не трудясь покидать его на этот раз. От приятного ощущения Данте глубоко вздохнул и прикрыл глаза. Довольная улыбка на его губах согрела Мэла лучше любой шкуры.

— Люблю… — внезапно выдохнул Данте.

— Что? — Мэл нервно вскинул голову.

— Секс с тобой. Невероятный кайф… Ни с кем больше такого не бывает.

Мэл хмыкнул. Получилось немного грустно, но Данте уже не увидел этого. Он занимался тем, что блаженно считал звезды в черно-синем небе.

— С чего бы тебе его не любить. Ты достаешь меня практически с самого того момента, как я тебя инициировал, — Марлоу прилег рядом. Широкие мышцы его спины гудели от многочасовых телодвижений. —

Домогаешься, насилуешь и все не можешь понять, что я всего один и на всех меня физически не хватит.

— Ну, на меня тебя всегда хватало, — хищный лик Данте тут же вырос напротив его носа. Усталый Мэл лениво покосился на него.

— Чего тебе, пес?

— Марлоу. А ты меня до сих пор трахаешь только потому, что у тебя есть непреодолимая сексуальная привязанность ко мне как к твоему созданию? Или тебе правда в кайф?

— Отстань, Дан, — зеленые глаза начали темнеть. Возбуждение в них стало спадать.

— Значит, в кайф. А ты помнишь, как мы с тобой от нехрена делать изображали женатую пару в пятидесятых?

— Конечно, помню. Такое забудешь, — Марлоу содрогнулся от ужаса.

— А помнишь те фотки с пляжа? Вот скажи, нафига мы уехали из Лос-Анджелеса? Хорошо же было… Тепло хотя бы, — от сумасшедшей расслабленности и радости пробуждения удивительно быстро крепнущего Данте повело на разговоры.

— Оседлая жизнь не для меня. Сколько раз тебе говорить. Мы тогда едва не перегрызлись, как пожилые супруги. Ты сам понимаешь это.

— Да, понимаю. Но иногда же можно чередовать? Честно… После того, что со мной только что приключилось, я бы передохнул. Немного.

— Когда у тебя впереди вечность, я за всплеск эмоций и адреналин, ты уж прости. Не хотел бы видеть нас престарелой четой с пультом от телека и возрастным простатитом.

— Нет, ну уж это точно не грозит нам, — Данте рассмеялся, совсем как мальчишка. Мэл поражался, насколько в нем иногда проступала эта сущность.

— Не грозит. Потому что мы с тобой странствующие волки. Ну и еще пантеры, — пошутил Мэл. — А вообще ты спать сегодня думал? Я устал. Ты загонял меня, мальчик.

— Это потому, что я моложе, — Дантаниэл дурашливо заполз на его спину и устроился щекой на его шее. — А ты старый… колдун!

— Как же я тебя иногда ненавижу, ты бы знал.

— Не ври. Ты меня любишь. Иначе не стал бы терпеть, — Данте вылизывал его шею. Он был так рад вернуться, так рад, что у них с Мэлом было еще все впереди. Его эмоции бурлили на невероятном уровне.

Он чувствовал что-то новое в груди, как будто какой-то огонек вдруг зажегся в нем. Возможно, его не очень здоровый сон пошел на пользу. Данте мало что помнил, но чувствовал в себе огромный прилив сил разобраться со всем. Завтра.

А Мэл промолчал. Он всегда молчал, когда хотел, чтобы разговор прекратился и Данте это знал. Они так и уснули вместе, как привыкли делать это на протяжении многих столетий, — бок о бок. Черный волк и такая же чёрная пантера — такие несовместимые, они всегда оставались рядом, что бы ни произошло. С этой мыслью бывший преподобный Дантаниэл Блэр Баррингтон, а ныне просто Данте прикрыл свои разные глаза и погрузился в крепкий расслабленный сон.

«Если бы все умели трахаться, как Мэл Марлоу, этот мир стал бы куда более улыбчивым», — с этой сладкой мыслью Данте проснулся с утра, ощущая невероятную, давящую ломоту в мышцах. Все его тело приятно болело и гудело, как после долгих физических упражнений.

Самочувствие было на удивление замечательным, особенно, если сравнить с состоянием последних нескольких дней. Дантаниэл улыбнулся. Потянувшись, он приподнялся на локте, обнаружив себя лежащим на земле и накрытым жилеткой Мэла.

Сам Марлоу уже ушел. Очень типично для него — никогда не просыпаться рядом с тем, кого он вчера имел до возгорания. Однако, когда Данте огляделся, он вспомнил, что для ухода Мэла была еще одна причина: его ежедневные физические упражнения, которых тот никогда не пропускал.

Мэл нашелся неподалеку, одетый в новые, неведомо откуда взявшиеся джинсы. Он подтягивался на огненном кольце, сотворенном им посредством простейшей магии. Широкие мышцы его спины ходили под кожей, позволяя обозревать его огромную татуировку — большое адское пламя, лижущее поясницу и лопатки. Когда он двигался, алые языки шевелились и оживали, напоминая о настоящем пожаре – истинной сущности Мэла.

Данте невольно залюбовался им. Что бы кто ни говорил, Марлоу не был лишен своей доли обаяния и невозможной колдовской притягательности, устоять против которых казалось довольно трудным делом. Неудивительно, что его жертвы довольно часто шли с ним добровольно. Этот парень умел убеждать.

Данте с улыбкой обнаружил на земле горку одежды, сложенную для него парой заботливых рук. Он даже догадывался чьих.

Майка и джинсы оказались его размера. В стороне, возле потухшего костра, валялись два свежих мужских трупа, лишенных кожи. Это объяснило появление одежды. Кому-то с утра повезло оказаться за столом. Жаль, что не в качестве гостя.

Данте не переставал улыбаться. Он встал и быстро оделся, радуясь, что можно было размять затекшее тело. За пару дней без сознания оно соскучилось по движению.

Дагон, который стоял в стороне, обернулся на шум.

— Ну наконец-то. Мы решили, что тебя опять контузило, — ехидно заметил он.

Данте продолжал потягиваться типичными движениями волка.

— С чего меня должно контузить? Никогда не чувствовал себя лучше…

— Мы заметили, — светловолосый ворлок задрал одну бровь, выразительно намекая на завершение вчерашней ночи.

— Да ладно тебе. Мы же вам не мешали?

Дагон злобно метнул в него горсть земли. Он был сильно занят. Трупы, которых в их логове за пару дней накопилось приличное количество, начали распространять характерное амбре. Дагон принял миссию борьбы за чистоту на себя. Будучи сихийным магом земной тверди, он, подобно Моисею, развел ладони в стороны и пробормотал заклинание. В тот же час поверхность земли разверзлась. Горка трупов, как колбаски на прилавке магазина, соскользнула в образовавшуюся яму и скрылась там с глухим шлепком.