Неисправимый романтик (СИ), стр. 13
Стоит ли говорить, что мысли о бывшей у меня из головы вылетели быстрее пули.
«Что ты делаешь?»
Макс на свои действия не встретил сопротивления хотя бы потому, что я впал в полный ступор.
«Зачем ты это делаешь?»
И ощутив мою слабину, он без зазрения совести прижал меня к мокрой кирпичной стене, с каждым мгновением становясь все напористей.
Стоит ли говорить, что я никогда в жизни так не целовался? А точнее, никогда в жизни никто не целовал так меня. Мои девушки были достаточно скромны, а я слишком романтичен и спокоен. У меня бы просто не хватило темперамента на поцелуй, который демонстрировал мне Макс. Это было настолько… страстно, что мне стало жарко в прохладный майский вечер под проливным дождем. Я не отвечал на поцелуй, потому что все еще не верил в реальность происходящего. У меня все это в голове не укладывалось. Я целуюсь с парнем. С Максом. И мне… Мне приятно.
Я и подумать не мог, что поцелуи могут быть такими глубокими. И такими горячими. Тем более не подозревал, что от них можно завестись. Что ж… Сегодня у меня, видимо, был день открытий. Макс первый заметил мое недвусмысленное состояние.
- У тебя стояк, - прокомментировал он с усмешкой, и лишь после этого я посмотрел на свою ширинку и действительно обнаружил определенную активность в паху.
Быть может, в этом Макс хорош? В поцелуях? И именно поэтому девушки так легко ему отдаются.
- Из… извини, - это единственное, что я смог выговорить, глядя на собственную топорщившуюся ширинку. Я чувствовал себя тряпичной куклой, набитой ватой. Я не знал, как реагировать на все происходящее, а потому не реагировал вообще никак.
- И что ты будешь с этим делать? – поинтересовался Хаски, опираясь рукой на стену и будто бы нависая надо мной, хотя мы были почти одного роста. Странно, но прямо сейчас он казался куда взрослее обычного. А я под его пристальным взглядом чувствовал себя неопытным ребенком, который не был способен ни на что, кроме смущенных извинений.
- Я… Не знаю.
- Вариантов не много, - заметил Макс, продолжая буравить меня взглядом голубых глаз. – Ты можешь перетерпеть.
Этот вариант мне подходил.
- Или можешь попросить меня помочь, - продолжал медленно выговаривать слово за словом Макс.
- Помочь? Как? – выдавил я из себя неожиданно хрипло. Парень вместо ответа вновь впился в мои губы, одновременно с тем одну руку запустив под мою мокрую футболку, а второй расстегнув верхнюю пуговицу на ширинке моих бридж. Это становилось опасным. Поцелуи – это полбеды. Но заходить настолько далеко я был не готов. Да я и к поцелуям был не готов! Ни к чему я не был готов, черт побери!
- Говорю же, тебе всего лишь надо попросить, - прошептал Макс мне на самое ухо, просовывая руку мне в штаны и касаясь холодными пальцами моего стояка. Я тихо охнул от ярких ощущений, чувствуя, как колени начинают дрожать.
«Что мы делаем?»
«Что я делаю?»
- П… - прекрати, Максим, этого делать нельзя! – п… - пожалуйста, давай сделаем вид, что ничего не было! – п… помоги, - еле слышно выдохнул я, не веря своим ушам.
«Зачем я сказал это?»
«О чем я думаю?!»
«ГОСПОДИ, ЧТО ПРОИСХОДИТ?!»
- Ох, ну раз ты так просишь, - удовлетворенно кивнул парень, неожиданно вставая передо мной на колени. Только не это! Только не говорите, что он собирается… Нет! Мама, роди меня обратно!
- Постой! – вяло воскликнул я, не ожидая подобного. – Я думал… Я думал руками! – позорище. Какое же я позорище!
Макса мои невнятные лепетания не интересовали. Он ловко расстегнул мою ширинку, одним рывком стянул с меня бриджи вместе с трусами и, не слишком медля, коснулся губами моего стояка, пальцами правой руки вцепившись в самое основание, а левой ухватившись за мое бедро. Я чуть в обморок не упал. Серьезно. Вжался в стену, из последних сил удерживаясь на ногах. Еще ни разу… Никто… Никогда… Так мне не делал.
Его губы такие холодные и такие горячие одновременно ощущались так ярко, так чувственно, убийственно пронизывающе. А движения языком сводили с ума, заставляя лихорадочно кусать губы, дабы заглушить рвущиеся стоны наслаждения. И представить себе не мог, что может быть так приятно. Что человеческий организм вообще приспособлен для того, чтобы ощущать подобное. Я-то дурак считал, что оглушительные оргазмы – это мифы мечтателей, и что секс не настолько невообразимо приятен, насколько декларируют. Прямо сейчас я убеждался в обратном. Это было настолько хорошо, что все мое тело будто бы окаменело, реагируя на все движения Макса и резонируя с ним.
Хаски не спешил. О нет, он совсем не походил на моих девушек, которые старались как можно скорее довести меня до оргазма и вернуться к своим насущным делам. Он все делал размеренно, тщательно, уделяя внимание каждому миллиметру моего тела. Как-будто ему действительно хотелось прикасаться ко мне. А что может быть более возбуждающим, чем осознание желания человека касаться тебя. Как можно чаще. Как можно глубже. Всепоглощающе. Разве не странен тот факт, что парень, не отличающийся чувственностью в жизни, был настолько внимателен, когда дело касалось близости. Как будто его действительно заботили мои ощущения. И словно именно таким образом он пытался выразить то, что не мог выговорить вслух.
Приняв более или менее устойчивое положение, я запрокинул голову к небесам и уставился на рыхлые облака, невольно положив руку Максу на макушку и зарывшись пальцами в его слипшиеся от дождя волосы. Такие мягкие. И податливые. Совершенно не похожие на хозяина, каждое движение которого отдавалось в моем теле приятной нарастающей истомой. Макс внезапно взял глубже и сжал губы настолько сильно, что мое тело содрогнулось от резкой, почти болезненной вспышки удовольствия. И я сам не заметил, как застонал в голос. В глазах у меня задвоилось. Небо заискрилось очередной порцией молний, будто бы переживая эти неповторимые феерические ощущения вместе со мной. Парень вновь умерил пыл и начал аккуратно касаться самого чувствительного места, будто зная, о чем я думаю и чего хочу. Мне кажется, такому невозможно научиться – так просто чувствовать человека и его желания. Наверное, у Макса был своеобразный талант, который и сделал его таким успешным в постельных делах. Кто бы мог подумать, что я об этом таланте узнаю из первых рук.
Ощущения вновь начали увеличиваться по нарастающей. Свободной рукой я вцепился в крошащийся кирпич стены, невольно опустив голову и теперь вместо неба наблюдая за Максом, а точнее за тем, как его губы… Господи. Я и подумать не мог, что это зрелище может оказаться настолько возбуждающим. Я в мгновение ока настолько перевозбудился, что не успел предупредить Макса о приближении завершения. Он недовольно фыркнул, отстранившись от моего паха и вытирая струйку прозрачно-белой жидкости, стекшей с уголка его губ.
- Ты чего так внезапно? Я же ничего не сделал, - нахмурился он, отплевываясь. Но разве я мог сказать, что завершение пришло так быстро от одного только его вида? От того, как его губы обхватили мой… Разве мог я произнести это вслух?