Неисправимый романтик (СИ), стр. 10
- А ты откуда знаешь?
- Узнать можно все, главное - желание, - он явно наслаждался ситуацией.
- Тогда тебе должно быть известно и то, что ни с одной из своих девушек я не расставался. Это они меня бросали, - выдохнул я с надрывом.
- То есть ты заставал их в постели с другими мужиками, а потом они же тебя и бросали? – охнул Макс. – Вот умора! Большего пиздеца я еще не слышал! Я-то думал, что ты простой придурок. А ты, судя по всему, ох какой не простой!
- Заткнись, - проговорил я тихо, но зло, рефлекторно опрокидывая третью рюмку.
- Я бы никогда не простил измену. Убил бы на месте, - внезапно выдохнул Макс.
- А почему?
- В смысле, почему?
- Какая тебе разница, изменяет тебе человек или нет, если ты его не любишь? Ты ведь не веришь в любовь, значит, чувства этого никогда не испытывал. Так откуда тебе знать, как бы ты отреагировал, измени тебе человек, к которому ты не равнодушен, когда ты равнодушен ко всему? И как ты вообще можешь судить об этом – тип, который никогда в жизни не состоял в отношениях и только и делал, что трахал все, что попадалось ему на глаза? – выпалил я на одном дыхании.
- Один-ноль в твою пользу, - Макс и не подумал смутиться. – Что ж, продолжим. Вон, парочку видишь? Они недавно поженились. Девушка беременна, - указал он на пару, что ворковала у окна.
- Только не говори, что ребенок твой, - упавшим голосом выговорил я, чувствуя тяжесть во всем теле.
- Не мой, - усмехнулся Макс. – Я сторонник контрацепции. Но и не его – уж поверь. Эта дамочка пару раз просила побыть, скажем так, третьим. Хотела секса втроем. Со мной и вторым любовником. Муж в неведенье. Ждет ребенка и уверен, что она верна только ему. Лопух. И вон на ту парочку глянь!
- Ты и эту девушку трахнул? – зло огрызнулся я.
- Нет. Парня, - Макс задорно рассмеялся. Ему нравилось говорить обо всей этой грязи, обмусоливать каждую мерзкую историю сексуального характера, а мне становилось все хуже. Я опрокинул четвертую рюмку и понял, что больше в этом месте находиться не могу, что стены на меня давят, а от людей разит тухлятиной. Такие красивые снаружи, и такие гнилые внутри. А Макс выступал неким предводителем, находящимся в самой гуще не прекращающей бурлить грязи.
- Я домой, - выдохнул я.
- Нет, ты останешься. Я тебя не отпускал, - усмехнулся Макс, положив руку мне на плечо.
- А мне плевать, - я грубо сбросил руку Хаски и направился к выходу. Он хотел было последовать за мной, но дорогу ему преградил какой-то бугай.
- Вот ты где, ебаный Казанова, - прогудел он, заставив меня остановиться. – До меня дошли слухи, что ты позарился на мою сестру! – прогремел он, хватая Макса за рубашку и притягивая к себе.
- Позарился? – Хаски оставался невозмутим. – Да я уже давно потерял к ней интерес.
- Да что ты говоришь.
- Говорю как есть. Как трахнул, так сразу и потерял, - мерзко усмехнулся парень.
- Ах ты…
Должна была начаться драка. Люди вокруг притихли, им было интересно, чем все завершится. И тут алкоголь ударил мне в голову окончательно.
- Эй, - позвал я бугая. – Не трогай его. Он мой друг, - выговорил я заплетающимся языком.
- Друг? – усмехнулся парень, повернувшись ко мне вполоборота. Одной рукой он продолжал держать Макса за рубашку, вторую же сжал в кулак, собираясь видимо отработать ее удар на мне. – А он тебя другом не считает. Пришел и сообщил, что привел к нам некую невинную овечку, за которой весело наблюдать, как в зоопарке. Мы даже имя тебе придумали – «Солнышко».
Это, наверное, оттого, что я светловолосый. И глаза у меня желтые. А еще у меня в челке имеется белая прядка, которая растет из родимого пятна. Поэтому на фоне золотисто-русых волос она выглядит как солнечный зайчик. По крайней мере, моя бабушка все мое детство называла меня именно Солнышком и никак иначе как раз из-за этой прядки. Так что, не так уж это было и обидно. Хотя…
- Ах вот как, - выдавил я, чувствуя, как во мне закипает лютая ненависть ко всему, что меня окружает. Думаете, вы лучше всех? А я, значит, невинная овечка, которую вы готовы растерзать? Или нет, невинная овечка – это мои чувства. И терзать вы собрались именно их, верно? Опошляя мое понимание любви, искажая понятие верности и втаптывая в землю любые упоминания о романтике. Не позволю. Слышите меня? НЕ ПОЗВОЛЮ!
– Тогда лови солнечный удар! - с этими словами я отклонился, а затем со всей силы ударил бугая лбом в нос. Раздались возгласы и крики. Кто-то взвизгнул, будто бы впервые увидел кровь. Парень, которого я ударил, схватился за сломанный нос, из которого потекла красная жижа. Смотрел он на меня оторопело. Так, будто бы я совершил нечто фантастическое. Хотя секунду назад он сам собирался ударить человека. Макса. Так почему ж ты удивляешься, когда бьют тебя?
- Еще кто-то хочет поговорить о моей хрупкой душевной организации? – проорал я, делая шаг в сторону бугая и заставляя его от меня отползать. – Ну?! Слушаю Вас, беспринципные мрази, потерявшие человеческий облик!
Все притихли. Никто не говорил ни слова. И только громкий хохот Макса разрушал гнетущую тишину. Это стало последним, что я запомнил.
****
Просыпался я долго и мучительно. Голова раскалывалась, в горле пересохло, а лишь я открыл глаза, как свет резанул по ним, будто нож по маслу. Более или менее привыкнув к адовой слепящей боли, я огляделся по сторонам и понял две вещи: во-первых, я был не дома, а во-вторых – в моей памяти образовался провал, очень походивший на черную дыру, сжирающую воспоминания. Не стоило и сомневаться, в те промежутки времени, которые канули в лету, я наверняка натворил дел.
- Только не это, - выдохнул я еле слышно, хватаясь за голову.
- Да, ты вчера показал себя во всей красе, - от голоса Макса я чуть не подскочил на диване, на котором видимо провел ночь.
- Я… Я… Где я? – просипел я обессиленно.
- У меня дома, - оповестил он меня, развалившись в кожаном кресле.
- А что я здесь делаю?
- У меня возникает тот же вопрос. Я собирался довести тебя до дома, но ты не говорил мне адреса. Заявил, что это тайна. Что я шпионю для Третьего Рейха, и ты скорее умрешь, чем расколешься. У меня, естественно, была мысль бросить тебя отсыпаться на улице, благо погода нынче отличная, но…
- Что ж не бросил? – нахмурился я.
- Решил отблагодарить за то представление, что ты устроил на вечеринке.
- Все плохо, да? – простонал я.
- Нет, что ты, все отлично! Ты сломал нос моему недоброжелателю, а его друзьям подарил по паре хороших синяков.