Гностики и фарисеи (Сборник), стр. 51

А наша многоуважаемая Дарья Степановна, разочаровавшись в своих бездушных родственниках, уже планирует поездку в Магнитогорск. Ждёт подходящего случая.

Занавески

Стульчиков Иван Афанасьевич вместе с молодой супругой отправился занавески покупать. Он недавно квартиру приобрел однокомнатную. И ему занавески нужны были. Чтобы в этой своей единственной комнате отгородиться от посторонних глаз.

Так вот, отправился Иван Афанасьевич покупать занавески. Потому как в квартире без занавесок не годится с молодой женой сосуществовать. Интерьер без занавесок неинтересный. Незаконченный интерьер.

Вот Иван Афанасьевич вздохнул, пересчитал наличность и отправился покупать занавески, будь они неладны.

Приехал Иван Афанасьевич в один магазин. Приехал и стал товар разглядывать. А молодая жена тут же вертится. Щупает ткани. Тут выходит к ним смазливая магазейщица и спрашивает:

- Вам помочь?

- Помогите, - Иван Афанасьевич говорит, - с ценами разобраться. Вот эта, к примеру, ткань сколько стоит?

- Эта ткань семьсот рублей метр стоит. А чтоб занавесочки пошить ещё сто пятьдесят уе.

Иван Афанасьевич испугался. Прямо вздрогнул от такой неожиданности.

- Как, - говорит, - сто пятьдесят уе? Да за сто пятьдесят уе я сам, - говорит, - чего хотите сошью. Ещё и крестиком вышью.

Магазейщица говорит:

- Можете, - говорит, - вышивать, сколько влезет. Мне всё равно. Я, - говорит, - прошу меня в ваши дела не посвящать. Мне это не интересно. Хотите - берите, не хотите - до свиданья!

Иван Афанасьевич говорит:

- До свиданья, - говорит. - Спасибо. Хороший у вас товар. Цены только какие-то странные. Прямо сказать, подозрительные цены.

Жена Ивана Афанасьевича говорит:

- Да, это для нас дорого. Мы, - говорит, - рассчитывали подешевле найти.

И вот поехали Стульчиковы в другой магазин. А там - та же история. Тряпка отдельно, пошив отдельно. И всё за свою цену. А цена опять-таки подозрительная.

Тогда Иван Афанасьевич говорит своей жене:

- Нам, - говорит, - Маруся, надо готовый товар искать. Уже пошитый. Чтоб они цену сразу называли. А не морочили нам голову своей поэтапной оплатой.

Тогда мадам Стульчикова говорит:

- Вспомнила! На Тверской, - говорит, - есть как раз такой магазин. "Чего-то там для дома" называется.

Иван Афанасьевич радостно говорит:

- Прекрасно! Мы сейчас туда отправимся и всё там быстренько купим. А если, - говорит, - у них там тоже цены неистовые, то я, - говорит, - сам тогда занавески пошью. Бесплатно.

И вот Стульчиковы поехали на Тверскую и довольно скоро нашли нужный им магазин. Они зашли вовнутрь и стали осматриваться. Обстановка, прямо скажем, помпезная в магазине. Тут пальма тряпичная, тут водопад, там охранник под ружьём стоит, смотрит эдак недоверчиво. Испугались Стульчиковы. А мадам Стульчикова едва чувств не лишилась. "Эвон, - думает, - куда нас с Иван Афанасичем занесло! Да и магазин ли это?.." Но тут выходит к ним смазливая магазейщица и спрашивает:

- Вам помочь?

Тогда Иван Афанасьевич немного приободрился, сжал супругин локоток покрепче и говорит:

- У вас, - говорит, - занавески имеются в свободной продаже? Мы, - говорит, - мечтаем приобрести пару готовых к употреблению занавесочек. Таких, то есть, которые в пошиве не нуждаются. Которые можно купить и сразу вешать.

Магазейщица смерила Стульчиковых взглядом, глазищами в карманах пошарила, видит, что там пусто, и через это очень так пренебрежительно отвечает:

- Довольно, - отвечает она, - удивительно. У нас тут магазин готового текстиля. Мы тут у себя полуфабрикатами не торгуем.

Иван Афанасьевич говорит:

- Так что ж, имеются или нет?

Тогда магазейщица спрашивает:

- А что?

Иван Афанасьевич прямо обомлел от таких вопросов. Он говорит:

- То есть, как это, помилуйте, "а что"?! Что это за странный такой магазин? Сколько лет, - говорит, - живу, а таких магазинов не видел. Чтобы покупателям такие экстравагантные вопросы задавали.

Тогда магазейщица примирительно говорит:

- Так вы купить хотите? Так бы и говорили! На лбу, - говорит, - у вас не написано, что вы покупатели. А может, вы жулики или воры какие. Сразу-то не разберёшь. А если вы, - говорит, - хотите купить, то это меняет дело. Если у вас даже деньги при себе имеются, то пойдемте, - говорит, - я вам покажу, какие у нас тут занавески развешаны.

И она повела их показывать товар.

И вот она ведет их по магазину. А в магазине вдоль стен расставлены шкапчики, в которых разложен товар. А вдоль этих самых шкапчиков понатыканы колонны. Для красоты. И между шкапчиками и колоннами - узкий такой коридор. Прям щель. И вот магазейщица заводит Стульчиковых в эту щель и расхваливает свой товар. Занавески она, значит, расхваливает. А Стульчиковым товар нравится. И цена их тоже устраивает. И вот Стульчиковы занавески крутят всяко разно, пробуют на зуб, слюнявят и осматривают швы на предмет гнилости ниток. А потом, к вящей радости нашей магазейщицы, отправляются платить.

А у Ивана Афанасьевича на плече болталась кошёлка, в которой он обыкновенно носил всякую дребедень вроде носовых платков, расчёсок, денег и документов. И вот Стульчиковы, оба два, направляются к кассе, а у Ивана Афанасьевича на плече мотается кошёлка. Как вдруг, где-то совсем рядом с Иваном Афанасьевичем что-то такое падает и разбивается, производя шум, грохот и вообще светопреставление. Едва опомнившись, Стульчиковы соображают, что случилось. Оказывается, что за колонной стоял ломберный столик, а на нем - настольная фарфоровая лампа. Но ни столик, ни лампу Стульчиковы из своей щели не видели. Поэтому, когда они протискивались наружу, Иван Афанасьевич зацепил лампу пресловутой кошёлкой. А лампа, на радостях, хряпнулась на пол и разлетелась во все стороны.

Тут магазейщица всплеснула руками и говорит:

- Ох, тошнёхонько! Вы ж меня, мерзавцы, без ножа зарезали! Мне ж за эту лампу полгода работать без выходных.

И вот она так говорит, а сама бежит за своим начальством, чтобы последнее засвидетельствовало её непричастность к погрому.

Тогда мадам Стульчикова покачнулась на своих ногах и захотела лишиться чувств. Но её супруг, Иван Афанасьевич Стульчиков, говорит:

- Держись, Маруся! Сейчас начнётся.

И мадам Стульчикова, эта мужественная женщина, обводит магазин блуждающим взглядом и берёт себя в руки. А в это время со всех сторон к ним сбегаются "текстильные" дамы во главе с вооружённым охранником. И все они наперебой выкрикивают обидные слова в адрес четы Стульчиковых. Сбежавшись, они, наконец, окружают плотным кольцом Ивана Афанасьевича с супругой и начинают предъявлять претензию.

А надо сказать, что Иван Афанасьевич был не какой-нибудь неуч и пьяница. Напротив, это был человек в высшей степени образованный по экономической части. И даже во времена коммунистической тирании он налаживал торговые связи со странами Магриба. А жители этих самых стран есть не кто иные, как арапы. А кто такие арапы, сегодня все знают. Сегодня арапы сорвали с себя маски и обнажили свой террористический оскал. Ещё, можно сказать, вчера Иван Афанасьевич бился и объяснял этим арапам, как надо налаживать торговые связи. А сегодня арапы объявляют почем зря священную войну, компрометируя тем самым Ивана Афанасьевича. Лично мне эти арапские выходки не нравятся. Но арапам закон не писан. И вот с такими-то оглоедами мучился Иван Афанасьевич, доводя до их арапского сведения, чем и как надо торговать. Словом, Иван Афанасьевич был человек закалённый общением с арапами, и "текстильщицы" его не пугали. "Текстильщицы" в сравнении с арапами - шелуха, очистки. А потому ни один мускул не дрогнул на щеке Ивана Афанасьевича, услышавшего оскорбительные и гневные выкрики в свой адрес. Однако мадам Стульчикова, как не вполне уравновешенная особа, совершенно ослабла и обмякла после стольких событий и переживаний. Почувствовав упадок сил и приступ тошноты, она впилась в рукав супруга и обвела "текстильщиц" блуждающим взглядом. И, чтобы разрядить обстановку, она сказала: