Королевский флеш, стр. 11

Ага.

Алекс теперь знал, что бывает, когда выходишь на волю – ты возвращаешься к прежнему. Он снова стал вором, а Томми искал пистолет и, наверное, достанет его, а потом возьмет винный магазин или еще что-то. Он не понимал, что случилось с Томми, но это был уже не тот человек, которого Алекс знал в тюрьме. Может, кому-нибудь все же удалось перевернуть его, кто знает? Когда сидишь долго, устаешь. Может, устаешь оттого, что пытаешься все время быть кем-то. В тюрьме едва ли сумеешь остаться собой, вот в чем дело. Может, когда Алекс вышел, у Томми просто не было никого, с кем он мог бы поговорить честно и откровенно, он перестал быть самим собой, и, может, тогда-то один из «жеребцов» и заполучил его. Если ты не остаешься самим собой, ты можешь стать чьим-то. Алекс не знал, что произошло. Казалось, прежний Томми умер... нет, скорее похоже, что он оплакивает смерть кого-то очень близкого... Черт побери...

Зазвонил телефон.

Алекс сидел на постели рядом с телефоном и, когда тот неожиданно зазвонил, подпрыгнул аж на полмили. Еле слышно ругнувшись, он взял трубку:

– Алло?

– Алекс?

Он сразу же узнал этот голос, он думал, что никогда в жизни его не забудет. Он был рад снова услышать ее и в то же время не хотел больше иметь с ней дела.

– В чем дело, Китти?

– Мне нужна помощь, – сказала она. – Можно, я приеду?

– Нет, – ответил он.

– Алекс, мне правда нужна помощь, – повторила она. – Пожалуйста!

– Нет, я не хочу тебя здесь видеть.

– Все равно я еду.

Она позвонила снизу в девять вечера. Он не ответил, хотя и понимал, что это ее не остановит. Пятью минутами позже она уже стучала в его дверь. Он открыл и сказал:

– Я же велел тебе не приходить.

– Ну вот я и здесь, – сказала она и прошла мимо него в квартиру. На улице по-прежнему лил дождь, ее пальто промокло. Она сняла его и по привычке повесила в шкаф. Под пальто на ней была короткая узкая юбка и белая блузка. Она сняла туфли, оставила их в прихожей и прямиком направилась к бару в гостиной, где плеснула себе немного виски.

– Чувствуй себя как дома, – сказал он.

Она не ответила. Он смотрел, как она пьет виски и наливает себе еще. Она вовсе не казалась на пределе. Интересно, что ей от него надо, если не денег на дозу? У нее был такой вид, будто она очень хорошо следит за собой. Она стала куда привлекательнее, чем когда они жили вместе, отрастила волосы для прически «афро», и этот стиль только подчеркнул красивые черты ее лица, тонкий нос с глубоко вырезанными ноздрями, высокие резкие скулы, крупный рот. Она была без макияжа, если не считать зеленовато-голубых теней на веках. Гладкая ореховая кожа, теплая, матово светящаяся в свете торшера, стоявшего у бара. Она взяла стакан и села на диван, закинув ногу за ногу:

– Итак, – улыбнулась она, – как поживаешь?

– Хорошо.

– Немногословный мужчина.

– Чего тебе нужно, Китти?

– Деньги, – ответила она.

– Забудь.

– Не на то, о чем ты подумал. Не на дозу.

– На что бы то ни было, у меня их нет.

– Ты мне не веришь?

– А с чего? Полгода назад ты тратила на наркоту по сотне баксов в день.

– Я завязала, – отрезала она.

– Хорошо. Но у меня все равно нет денег.

– Я прошу в долг.

– Сходи к ростовщику.

– Так я только глубже увязну. Ты же знаешь, Алекс.

– Китти, мне плевать, насколько ты увязла или насколько увязнешь. Это твои проблемы.

– Ты хочешь сделать мне больно?

– Мне все равно.

– Врешь.

– Не вру.

– Тогда чего ты так злишься? – спросила она. – Это же ты меня вышвырнул на улицу, забыл?

– Только потому, что ты мне врала.

– Я не врала тебе. Ты никогда не спрашивал, колюсь ли я, а я никогда тебе и не говорила. В любом случае, какое это сейчас имеет значение? Я же сказала тебе, что завязала.

– Ага, – ответил он.

– Мне нужны две тысячи, Алекс. Прямо сейчас, или меня здорово искалечат. Дело вот в чем... Если мы хоть что-то значили друг для друга...

– Китти, ну ты и дрянь, – покачал он головой. – Ну ты и тварь...

– У меня очень большие неприятности, – продолжала она. – Я вытащила две тысячи долларов из бумажника клиента. Оказалось, этого не надо было делать. Он не из тех, у кого можно их вытянуть. Он хочет получить свои деньги назад.

– Ну так отдай.

– Не могу. Их уже нет.

– И кто их забрал? Твой сутенер?

– Я работаю без сутенера.

– Так где же они?

– Я потратила их.

– Кто этот тип?

– Джерри Ди Сантис. У него несколько банков в Восточном Гарлеме.

– Умница. Ну ты и умница, Китти.

– Но я же не знала, кто он, у него был вид совершенно обычного клиента! Я работала на Алгонкин-авеню, он подцепил меня в баре. Это было в субботу вечером. Я дождалась, пока он уснет, а потом...

– В субботу вечером? Ты хочешь сказать, что с тех пор просадила две тысячи?

– Да, – просто сказала Китти. – Алекс, пожалуйста! Этот тип не шутит, он искал меня с тех пор, как я сбежала с его деньгами. Сегодня он появился с двумя гориллами, оба похожи на Сонни Листона [2], только белые.

– У меня нет двух тысяч, – ответил Алекс.

– У тебя была получка в этом месяце, – ответила она. – Вито сказал мне, что ты огреб три «косых».

– А Вито лучше держал бы рот на замке.

– Он думал, что мы все еще живем вместе, так что не греши на него. Он просто проговорился случайно, спросил, как мне понравился кусок в три тысячи, который ты урвал.

– Этих денег уже нет, – сказал Алекс. – У меня в кармане полторы сотни, и это все.

– Алекс, не лги мне. Этот тип обещал сделать со мной ужасную вещь, если я не верну ему денег.

– Я уже говорил тебе – сходи к ростовщику.

– Если я хоть раз возьму деньги у ростовщика, ты вскоре услышишь, что меня продали в публичный дом в Хобокене с тарифом по пять долларов за клиента.

– Вряд ли, – ответил Алекс.

– Когда ты снова выходишь на работу? – вдруг спросила она.

– Не твое дело.

– Значит, скоро. Если у тебя только полторы сотни, то это будет очень скоро. Я знаю тебя, Алекс, я слишком долго жила с тобой. Когда ты снова выходишь на дело?

Он не ответил.

– Алекс, есть хотя бы шанс, что ты поможешь мне до субботы?

Он снова промолчал.

– Ладно, – подытожила она, вставая. – Ты сказал мне все, что я хотела узнать. Я буду у тебя завтра.

– Меня не будет дома.

– Я все равно приду. И если не застану тебя завтра, приду в четверг. И в пятницу.

– Меня не будет в городе, – ответил он.

– Алекс, – сказала она, – мы же любили друг друга.

– С этим покончено.

– Да неужели? Этот тип сказал, что мне обольют лицо кислотой. Ты хочешь этого?

– Китти...

– Я буду завтра, – повторила она.

– Завтра ты ничего не получишь.

– Тогда когда?

Он хотел было ответить – никогда. Он хотел сказать Китти, чтобы она оставила его в покое, что все кончено, что он ничего ей не должен, тем более уж две тысячи долларов.

– Когда, Алекс? – спросила она.

– Наверное, я спятил, – сказал он.

– Когда ты добудешь деньги, Алекс? К пятнице?

– Может быть.

– Алекс, скажи просто: да или нет. Пожалуйста. Если я не могу на тебя рассчитывать, то мне нужно бежать. Может, даже в Китай, если это достаточно далеко.

– Я добуду тебе деньги к пятнице, – ответил он.

– Спасибо, – тихо сказала она, подошла, обняла за шею и слегка прижалась к нему.

– А теперь убирайся.

– Ты не хочешь? – спросила она.

– Нет.

– Непохоже.

– Не обольщайся, это был мой бумажник.

– Ты меня боишься?

– Да.

– Почему? Ты же не боялся меня раньше.

– Теперь боюсь. Уходи, Китти. Я добуду тебе деньги к пятнице. Я хочу, чтобы ты их вернула мне через неделю, и мне плевать, даже если тебе придется ради этого спать с пьяными матросами.