Любовный поединок, стр. 10

Дворецкий бросил на дверь настороженный взгляд.

– Можно вас на пару слов, сэр?

Извинившись перед Эвелин, Финн отошел в сторонку вместе с Бутсом.

– К вам явился еще один посетитель, очень настойчивый, сэр, – понизив голос, доложил дворецкий.

– Кто бы это ни был, скажите ему, чтобы приезжал после полудня, – распорядился Финн, но тут в его душу закрались подозрения. – А какова цель этого визита, вы узнали, Бутс?

– Посетитель, вернее посетительница, хочет получить консультацию, сэр. И еще она говорит, что, возможно, примет… ваши извинения. – Дворецкий чувствовал себя явно не в своей тарелке. – Какое беспокойное утро, не правда ли, сэр?

– Совершеннейшая правда, Бутс, – согласился Финн, чувствуя, как его охватывает волнение, и заговорил громким голосом. – Предложите мисс Херберт перекусить и передайте ей, что я сейчас вернусь.

– Хорошо, сэр, – сказал дворецкий и кивнул в сторону кабинета, намекая на то, что посетительница ждет его там.

Выскользнув в коридор, Финн быстро зашагал в свое святилище. Посетительница стояла у письменного стола и, склонившись, смотрела в микроскоп, вращая колесико, регулирующее линзы.

– Здесь можно изменять не только угол, под которым мы рассматриваем стекло, но и высоту его расположения, – заявил он, – позвольте, я вам покажу.

Подойдя к столу, Финн подвигал рычажок на основании микроскопа, регулируя расположение стекла на штативе.

– Что вы желаете рассмотреть под микроскопом, мисс Уиллоуби?

Она выпрямилась.

– Паука. Он ползает здесь, среди ваших бумаг, – сказала Кейт и добавила, взглянув на обнаженную грудь хозяина дома: – Это на редкость мохнатое существо при ближайшем рассмотрении.

Финн стал поспешно застегивать рубашку.

– Прошу прощения, но я явился сюда прямо с урока фехтования.

Сняв с вешалки домашний жакет свободного покроя, он надел его.

– Леди Леннокс сообщила мне, что вы хорошо разбираетесь в драгоценных камнях, мистер Ганн, и часто консультируете торговцев ювелирными изделиями, проводите их оценку.

В тускло освещенном кабинете ее глаза полыхали синим огнем.

Финн придвинул кресло к письменному столу.

– Садитесь, Кейт. Вы же не возражаете, если я буду называть вас так? А вы зовите меня Финеас или просто Финн.

Этим утром Кейт нарядилась в стиле а-ля гарсон. Поверх блузки с высоким воротничком и полосатой габардиновой юбки был надет бархатный жакет. Однако двигалась она совсем не по-мальчишески. Финн не мог отвести взгляд от ее женственной округлой груди.

– Хорошо, я буду называть вас Финеас, – согласилась Кейт, делая в его имени ударение на последний слог, и села в кресло. – Звучит торжественно и помпезно. Совсем не похоже на имя Хью Керзон, под которым я знала вас в Барселоне.

– Да и я сам совсем не похож на того человека, который использовал вас для того, чтобы ближе подобраться к вашему брату. Да еще для секса.

Кейт прищурилась. Финн опустился в другое кресло и вытянул усталые ноги, скрестив их.

– Я этого не говорила, – возразила Кейт. – Я вообще не употребляю столь откровенных слов.

– Конечно, нет. – Финн почесал поросший щетиной подбородок. – Смею предположить, что вы принесли на экспертизу драгоценный камень или ювелирное украшение?

Выражение глаз Кейт смягчилось.

– У моего дядюшки, который почил совсем недавно, имелось много драгоценностей, их перечень занимает длинный список. – Кейт провела кончиком языка по губам. – Я его единственная наследница.

– Примите мои соболезнования в связи с кончиной дяди. – Финн встал и взял со стола регистрационный журнал и карандаш. – Как звали вашего дядюшку?

– Артур Джордж Уиллоуби, барон Брук.

– Назовите его адрес.

Кейт ответила после некоторого колебания:

– Аппер-Белгрейв-стрит, девять.

– Мы практически соседи. – Пролистав картотеку, Финн достал чистую карточку и стал заполнять ее. – Если память мне не изменяет, некоторое время он являлся вашим опекуном.

Кейт с изумлением посмотрела на него.

– Да, это так. Неужели вы помните подобные детали?

– У моей памяти нет фильтров. И это обстоятельство помогает мне в работе, – промолвил Финн, продолжая что-то писать. – Тот факт, что вы его единственная наследница, подразумевает…

– Боюсь, это подразумевает, что мне придется расплачиваться с его кредиторами. Дядюшка оставил множество долгов.

Кейт тяжело вздохнула.

– А как же его драгоценности? Могу я поинтересоваться у вас, где они сейчас находятся?

– Они разбросаны по всему Лондону…

Их разговор прервал шум в соседней комнате, за которым последовал визг. Финн выпрямился, вспомнив вдруг, что оставил в гостиной Эви. Он отложил журнал в сторону и натянуто улыбнулся.

– Прошу прощения, я сейчас вернусь…

Выйдя в коридор, он плотно закрыл за собой дверь и бросился в гостиную.

Из ее дверей вышел дворецкий с серебряным подносом в руках. У него был растерянный вид.

– Леди отказалась от чая, сэр.

На подносе лежали осколки чайника и чашки.

– Я вижу, – сказал Финн и потрепал расстроенного дворецкого по плечу, чтобы немного ободрить его.

В гостиной Эви расхаживала между кушетками с сердитым видом.

Финн приблизился к ней с такой осторожностью, как будто это была испуганная лошадь.

– Эви, может быть, поговорим в другой раз? Ты сейчас сильно расстроена и…

Она резко повернулась к нему.

– Я знаю дюжину джентльменов, которые с радостью займут твое место! Это красивые богатые мужчины, которые постоянно посылают мне цветы и записки с мольбой обратить на них внимание…

– Тише, Эви, твой голос слышат все в доме…

– С каких пор тебя это стало заботить? Ты рычишь, как медведь, на весь дом, когда удовлетворяешь свою страсть прямо здесь, в этой комнате!

До них донесся звук открываемой и закрываемой двери, и Эвелин насторожилась.

– Ха! Так она здесь, да?

– Мисс Уиллоуби приехала по делу.

– Сколько раз в неделю она приезжает к тебе? – бросила Эвелин и направилась к двери.

Финн настиг ее в коридоре и схватил за юбку. Его любовница была страстной в постели, но он и представить себе не мог, в какую мегеру Эви превращалась, когда была в ярости. Она залепила ему пощечину и стала колотить кулаками в грудь.

– Эви, или возвращайся в гостиную, или уходи! – потребовал Финн.

– Как ты мог пригласить ее в наш дом! Где она прячется?! – бушевала Эви, пытаясь вырвать юбку из его рук. – Я знаю, что эта маленькая испанская потаскуха здесь!

– Я горжусь, что в моих жилах течет испанская кровь, и я не потаскуха, мадам.

Кейт стояла в дверном проеме кабинета, гордо вскинув подбородок.

Эвелин вырвала наконец подол юбки из рук Финна и бросилась к Кейт, намереваясь выцарапать ей глаза. Финн встал между женщинами.

– Сама ты шлюха, французская потаскуха! – кричала Кейт, пытаясь ударить Эвелин.

– А ну, тихо! Угомонитесь! – приказал Финн, разводя женщин в разные стороны.

Однако они продолжали осыпать друг друга площадной бранью и пытались вцепиться в волосы соперницы.

На лестнице раздался топот ног, и вскоре в коридоре появился Харди в пропитанной потом рубахе. Увидев разыгравшуюся сцену, он скрестил руки на груди.

– Мне, пожалуй, не следовало бы вмешиваться в происходящее… – начал было он, но Финн прервал его.

– Что ты встал, как пень?! А ну убери ее отсюда!

Сам Финн крепко держал Кейт, не давая ей вырваться. Харди моментально схватил Эвелин, несмотря на то что она кричала и брыкалась, и, взвалив ее на плечо, понес к выходу.

Спустившийся вниз Дартен и дворецкий с интересом наблюдали эту сцену.

– Две красавицы бьются за мужчину, – промолвил Дартен и, обратившись к Финну, отвесил поклон. – Мое почтение, сэр.

Финн бросил сердитый взгляд на дворецкого.

– Будьте любезны, Бутс, – прорычал он, – сотрите с лица эту дурацкую ухмылку и откройте дверь Харди!

– Ты труп, запомни, ты – труп! – вопила Кейт вслед своей сопернице, когда Финн тащил ее назад в коридор.