Архивы Поребирной Палаты, стр. 6

боится, когда лартук кустится и его много.

- А как Корник сажал лартуки?

- Он шел по безлесью, и через каждые четыре шага падал на

колени и сажал один черенок лартука.

- А чем он поливал саженцы?

- Слезами. Ты же знаешь.

- А Зверь шел за ним?

- Да, Зверь шел за ним и ждал, когда закончатся черенки.

- И Корник его видел?

- Да, Корник его видел.

- А почему Корник не спасся внутри лартукового пояса?

Почему он пошел к зверю?

- Корник обманул Зверя, он дал ему себя съесть, чтобы к

Зверю перешла его тайна и его тоска.

- И Зверь съел его?

- Да, зверь выел ему лицо. С тех пор никто не помнит, как

выглядел Корник.

- И после этого Зверь не съел ни одного человека?

- Да, теперь мы живем за поясом из лартуков.

- А почему Корник дал себя съесть?

- Потому что он не мог жить со своей тоской.

- А почему он не мог жить со своей тоской?!

- Вырастешь, поймешь. Это когда внутри тебя все время что-

то кричит и воет, но никому не слышно. И с этим, бывает, невозможно жить.

11

- И Зверь съел эту тоску вместе с лицом Корника?

- Да.

- И теперь зверь воет каждую ночь этой тоской?

- Да.

- А раньше Зверь не выл?

- Нет, раньше Зверь не знал тоски. Это теперь он так страшно

воет.

- Но мы же не боимся, когда Зверь воет? Он ведь не

переступит через лартуковый пояс?

- Да, мы не боимся, когда зверь воет.

- А если долго слушать, как зверь воет, то, возможно, получится догадаться, какая тайна была у Корника?

- Не знаю, спи… Пусть Зверь себе воет… А ты спи…

- Когда я вырасту, я узнаю тайну Корника…

- Конечно узнаешь… Спи… Только не дай тебе Бог узнать

тайну Корника… Ибо это должна быть тайна зверя, если ее нельзя

рассказать ни одному человеку… Но даже Зверь от нее воет…

12

--- Это письмо находилось в странном, тонкогорловом сосуде, отороченном по нижней

окружности черным жемчугом. Текст как бы содержит

конкретное обращение к конкретному человеку, но

имени не указано. Может быть, это даже и не письмо. Я

не знаю. Я даже не смог дать ему никакого названия.

Я пришел, чтобы тебя выкупить. Посмотри на мою кожу. Она

– синяя. Из нее ушло всё тепло. Все, кто вокруг тебя, предали

тебя, и только я отдал своё тепло, чтобы выкупить тебя. Но ты

этого не хочешь видеть. Ты хочешь тепла только от тех, кто

предает тебя.

Я пришел, чтобы тебя выкупить. Посмотри на мои руки. Они

разодраны в кровавые нити каблуками тех, кто рядом с тобой. Они

истоптали мои руки, когда я валялся у них в ногах за тебя. Они

унижали меня за то, что я, в отличие от них, поставил тебя на

первое место. А, ведь это они должны были сделать, но не я. Но я

один поставил тебя на первое место в своей жизни. А ты не

хочешь видеть этого места. Ты ищешь своё место в унижениях. Ты

хочешь унижений.

Я пришел, чтобы выкупить тебя. Посмотри на пыль под

ногами. Ты видишь россыпь мокрых пятен – это кровоточит мое

надорванное сердце. Оно надорвалось в поисках твоей чести. Оно

искало в тебе честь, оно взывало к твоей чести, оно переполнялось

ужасом от ответной тишины и надорвалось в пустом звоне твоей

отсутствующей чести. Я отдал сердце свое выкупом за твою честь.

Но ты этого не хочешь видеть. Твоя честь топчется каждый день

всяким, как топчется порог блудницы под ногами всякого, кто её

захочет на полчаса. Твоя честь растоптана в