Книга совпадений, стр. 32

Толик. Если хорошо думал, то чего ломаешься? А если плохо думал – иди еще думай. Здесь тебе у меня не Дума.

Игорь. Нет, я хорошо думал. Но дело деликатное. Дело в том, что у меня есть кое-что, что можно продать этому человеку…

Звук исчезает. Камера показывает Игоря со спины, он возбужденно разводит руками, ерзает, активно жестикулирует при разговоре. Толик курит и смотрит на него. Слышен внутренний монолог Толика.

Чем больше я на него слушал, тем больше убеждался, что он сумасшедший. В другой момент я бы сразу сказал ему – иди, мальчик, откуда пришел, пока я тебе задницу не надрал! Но с ним была моя женщина, он ее целовал и она садилась в его машину. Тут я понял, что я тоже сумасшедший, что мы оба два сумасшедшие сидим и разговариваем, он сует голову в петлю и не понимает этого, а я сейчас, вместо того, чтобы быть в стороне от этого, тоже сую голову в петлю, которую понимаю. Этот мальчик со своим предложением, если я его сейчас отправлю дальше, не проживет и три дня, но и я потеряю выход на Администрацию. После него со мной никто больше не будет разговаривать, после этого сумасшедшего, которого я прислал, я перейду в отверженных. Полетит моя фирма - кому нужен Толик, который не имеет выход на Администрацию? И что я кидаю на другую сторону весов – эту девочку, которую я даже не знаю и которую этот сумасшедший целовал и сажал в свою машину? Одна моя половина говорила – Толик, ты делаешь сейчас нехорошо, ты ставишь под удар весь свой бизнес, если такой человек с таким делом как этот от тебя придет к Галине Васильевне Чечеткиной, то Галине Васильевне потом позвонят и скажут, что того, через которого приходил этот пацан, больше не слушай и не принимай. Другая половина говорила – Толик, он все равно пропал, не через тебя, так через другой канал он пойдет добывать деньги для своей сумасшедшей книги про свои сумасшедшие совпадения, и там сложит голову. Сейчас он через тебя эту голову сложит, ну и пусть сложит, все равно он ее сложит, даже без тебя, а зато будет знать, как целовать чужих женщин и сажать их в машины! А третья половина говорила – Толик, если ты останешься в стороне от этого дела, то он может втянуть туда и ее! Сейчас только ты можешь спасти ее, отгородив от этого дела! Вот что ты кладешь на другую сторону весов – ее жизнь, потому что если не ты, то за этим сумасшедшим сделают то же самое с ней, если ты ее не отведешь. Ты ее спасаешь! Так объяснила мне моя третья половина. А еще другая совсем половина говорила – Толик через этого придурка ты можешь с ней познакомиться или узнать про нее. И все мои половины вместе говорили мне – сейчас если продашь ее, то потом на зеркало в себя не сможешь смотреть. И я решился.

Толик. (прерывает) Ладно, я все понял. Несколько вопросов. Что это за компроминтировающие материалы?

Игорь. Фотопленка.

Толик. То есть, если ты ему ее продаешь, то он уверен, что купил все?

Игорь. Это я и хотел сегодня узнать. Заезжал к фотографу, который это снимал, но его нет дома. Может быть, есть и другие пленки, а может быть эта единственная.

Толик. Ты сначала это выясни, а потом мы эту тему продолжим. Потому что если пленка в одном числе, то это одна цена. А если такие пленки еще где-то есть, то это совсем другая цена. Сколько ты хочешь за пленку?

Игорь. Пятьдесят тысяч. Долларов.

Толик. Ясно, что не динаров. Ладно. Это твоя цена. Дальше – раз ты сам хочешь встретиться, то это пойдет как запись на личный прием. Тебе это сделают быстро, но возьмут за это пятьсот долларов. У тебя есть пятьсот долларов?

Игорь. Я поищу.

Толик. Поищи. Значит, про пленку узнай и про пятьсот долларов поищи. Это раз. Дальше – кто еще знает про то, что ты хочешь сделать?

Игорь. Больше никто.

Толик. Это хорошо. Не вздумай никому больше сказать про то, что ты собираешься делать. Повтори сейчас, что я тебе скажу внимательно – я никому не буду говорить, что собираюсь сделать.

Игорь. Я никому не буду говорить о том, что собираюсь сделать. А в чем, собственно, такие ограничения? Это ведь только лично меня касается! Может быть, я с кем-то посоветоваться хочу!

Толик. С кем тебе советоваться? Ты же все мне про себя рассказал – отец и мать в деревне, жены нет. С невестой, что ли советоваться будешь?

Игорь. С какой невестой?

Толик. Что у тебя невесты нету?

Игорь. Нету.

Толик. И подруги нету?

Игорь. Да, вроде, есть, но мы с ней только начали встречаться, вместе над книгой работаем, я ее еще плохо знаю, поэтому с ней вряд ли буду советоваться.

Толик. Будешь советоваться, не будешь советоваться, тут так вопрос даже не становится, тут вопрос становится – ни в коем случае с ней не советоваться. С ней особенно – ни в коем случае! Тем более если это случайный для тебя человек. У вас отношения?

Игорь. Мы еще не разобрались в наших отношениях.

Толик. Чем она занимается?

Игорь. Учится в институте. Сессию сдает. На выпускной курс переходит.

Толик. (кивает головой) Тем более – ей ни слова. На, (дает Игорю лист бумаги) пиши сюда мне твой адрес, телефон, ее адрес, телефон, чтобы я мог быстро, если что, тебя найти. (Игорь пишет) Сейчас сиди. (достает телефон). Ало! Галина Васильевна? Здравствуй, дорогая, здравствуй самая красивая женщина региона! (смеется) Да… Да… Нет, еще не женился! Не встретил такую, как ты! Да… Да… Конечно по делу, дорогая, к сожалению по делу, да… да… Придет человек к тебе, надо помочь. Личную встречу хочет. Цену знает. Да я все проверил. Да… Да… Пусть идет? Какой стикер сейчас даем? Малиновый? (открывает сзади себя выдвижной ящик из стенки, достает прозрачную папку с разноцветными блоками стикеров, вытаскивает малиновый) Что пишем? Хорошо. (Пишет на стикере набор из цифр и букв). Хорошо, драгоценная. До свидания. Не говорю «целую», говорю – обнимаю… (смеется) да… да… Счастливо, дорогая… да… да… (закрывает сотовый, лицо становится противоположно прежнему серьезным, берет стикер, ставит на нем свою подпись). Вот (дает стикер Игорю), это тебе зеленая улица, там код и моя подпись. Пойдешь по адресу (пишет на листке из папки адрес), зайдешь, скажешь, «Здравствуйте, Галина Васильевна» и покажешь стикер. Потом все