Личный дневник печальной барышни, стр. 82
В том возрасте (даже раньше, в 11 лет) я любила романы про викторианских девочек-сироток. Например, мне нравилось читать «Поллианну», «Роза и семь братьев» и др. Баба Наташа всегда упрекала меня за то, что я мало читаю, что я не отличница, что я не самая лучшая во всём, как моя кузина. В детстве я даже плакала из-за этого, но сейчас мне, к счастью, плевать. С возрастом я стала более пофигистичной, если можно так выразиться. Я думаю, что это к лучшему.
До художественной школы я ходила в изостудию в нашей школе. На протяжение всех лет я училась в одной школе – четвёртой. Я помню, как в первом классе нарисовала гепарда, и одиннадцатиклассницы, которые стояли рядом со мной и разговаривали, увидели, что я нарисовала. Они спросили меня, в каком я классе. Я им ответила, как есть, а они удивились и сказали, что в одиннадцатом так рисовать не умеют, как я в первом. Эту работу отправили на выставку. Больше я не видела своего гепарда.
Также я занималась рукоделием. В шестом классе я даже ходила на факультативы. Я ходила к Игорю Игоревичу, который вёл что-то связанное с искусством оратора, но я ходила на этот факультатив только потому, что его вёл он. Но ещё я ходила к Людмиле Вадимовне, которая учила нас бисероплетению. Мне было интересно. Там можно было ещё приносить какие-то наборы для рукоделия, т.е. заниматься не только бисероплетением. Я принесла набор для оригами. Я очень хотела сделать папе подарок на день рождения, и чтобы это был зайчик, выполненный в технике оригами. Я занялась этим подарком в день рождения папы. Это было в субботу. Я пришла на факультатив, всё разложила, пыталась сделать, но даже за несколько часов у меня ничего не вышло. Я пришла домой и продолжила бесплодные попытки. В результате я поняла, что, либо сейчас, либо никогда. Оставалось мало времени до празднования. Я психанула. Я взяла этого недоделанного зайчика и треснула его об стол. Всё разлетелось. Я начала плакать от того, что ничего уже не изменишь. Мама услышала и зашла ко мне в комнату. Папа в то время ещё спал. В общем, я выбесила маму, она влепила мне пощёчину. От этого я начала ещё больше плакать, у меня пошла кровь из рта. Мама поняла, что сделала. Она отвела меня в ванную. Я умылась; тогда я плевала кровью. У меня началась истерика. Что было дальше, я не помню. Я очнулась, когда папа гладил меня по щеке, а я лежала на диване в своей комнате. Празднование отменили, потому что у папы испортилось настроение. Он обвинял во всём маму, как и всегда. Я до сих пор караю себя за это. Я испортила папин день рождения. Я не могу сама себя за это простить.
Могу рассказать то, что произошло со мной, когда мне было где-то 3,5 года. У меня произошло сотрясение мозга. Тогда я зашла в комнату к своему брату Андрею, а он сидел в кресле, вытянув ноги вперёд. Я побежала, запнулась об его ноги и упала. Я до сих пор помню, как бегу, а потом резко начинаю падать... и темнота… Но потом всё было хорошо.
В детстве меня очень много фотографировали мама и бабушка. Сохранилось очень много фото. Я всегда была весела и улыбчива. Не то, что сейчас.
В начальной и средней (да и в старшей) школе я влюблялась в некоторых своих одноклассников, но тщательно это скрывала. До старшей школы я не любила одновременно двоих, но сейчас я могу любить двоих, а, может, и больше, сразу. А в детском саду я никого не любила, в отличие от многих моих знакомых.
Когда я была маленькой, я очень любила ездить к бабушке Вере. Раньше у неё был кот Лапочка, у него была шерсть телесного окраса и зелёные глаза. Он меня любил. Давно у них была ещё и кошка Пуся. Я плохо её помню. Но я точно знаю, что она меня не любила, царапала меня. Лапочка умер в 19 лет, насколько я помню.
Когда я училась в начальной школе, меня было не выгнать на улицу, а, как выгнешь, не загнать. Я любила играть с другими детьми, но они были все, в основном, младше меня. Моё детство пришлось на период появления у всех личных компьютеров и телефонов, поэтому мои соседи, одноклассники, знакомые предпочитали «сидеть» в Интернете, чем гулять. Это меня удручало. Но сама я смотрела мультфильмы по телевизору. Тогда не знала, что такое соц.сети. Но я знала, что такое компьютерные игра: Сергей учил меня играть в «Dota 2», когда мне было лет шесть.
Я чувствую, что раньше я была счастливее или, по крайней мере, могла быть, но из-за своих комплексов у меня это не получалось.
На самом деле, я уже и не знаю, что значит быть счастливым. Думаю, это то, чего мы не достигнем.
Может, рассказать ещё что-нибудь? Или лучше утаить последнее? Я уже и не знаю, что сказать. Хотя нет. Когда мне было 13 лет, я стала зависимой от Интернета. У меня была депрессия. Я пополнела, мама упрекала меня в этом. Неприятные воспоминания об этом времени. Тогда я хотела того, чтобы все отстали от меня, но при этом у меня были стремления к идеалу, но я не понимала, как конкретно мне нужно действовать, чтобы его достичь. Но это происходило только в моей голове. Окружающие видели только то, что я много ем, хамлю на право и налево. Именно тогда у меня испортились отношения с отцом, которые я пытаюсь сейчас восстановить. Это был переломный момент в моей жизни. Я помню, что так много сидела за компьютером, что у меня начал болеть копчик. Я пошла к врачу, и мне сказали ходить на физиотерапию. Я приходила, ложилась на живот, спускала джины, мне клали что-то на копчик. Это продолжалось несколько минут (сама процедура). Я не помню, вроде, я ходила на неё две недели, но чувствовала унижение, находясь там. Однажды со мной в одной комнате был мальчик почти одного со мной возраста. Мне было так стыдно находиться перед ним в таком