Тесса Громова. Смертельный ритуал, стр. 16
Убрав руку от клитора, Флинт перехватил Миру, чтобы держать ее обеими руками. Достигнув оргазма, он содрогался и громко стонал, уткнувшись лицом ей в шею, и изливался глубоко в ее теле, наполняя и согревая изнутри. Оба замерли, задыхаясь, и Флинт крепко прижал Миру к себе.
– Ты моя, – наконец прошептал он. – Я никогда тебя не отпущу.
Мира понимала, что должна чувствовать негодование, но она его не чувствовала. Ей не хотелось, чтобы Флинт ее отпустил. Она могла бы скучать по своей семье, но правда заключалась в том, что Мира редко видела родителей. Отец всегда путешествовал по миру, занимаясь своим бизнесом, а мать была настолько увлечена участием в благотворительных мероприятиях, что у нее никогда не хватало времени ни на одного из двоих своих детей. Брат Миры был сенатором, и она его видела раз в несколько лет. Работая торговым представителем Фирмалайн – компании, продающей товары космическим станциям – Мира путешествовала слишком часто, чтобы позволить себе с кем-либо встречаться или завести друзей. На самом деле ей было практически нечего оставить на Земле, о чем можно было бы тосковать.
Если рассуждать логически, Мира должна бороться со своим похитителем и возненавидеть Флинта за то, что он забрал ее с того шаттла, но, честно говоря, она испытывала противоположные эмоции. Когда Мира отошла от шока, впервые увидев киборгов, то была рада встрече с ними и тому факту, что они выжили. Если бы Флинт оставил ее на том шаттле, она взорвалась бы и погибла. Флинт спас Мире жизнь и он привлекал ее. Она начала испытывать к нему сильные чувства, не имеющие никакого отношения к его сексуальным навыкам. Мысль о том, как Флинт получил эти навыки, выдернула, наконец, Миру из посткоитальной эйфории.
– Больше никаких проституток, договорились?
Продолжая держать Миру, Флинт поднял голову и напрягся.
– Проститутки? – он хмуро посмотрел на нее.
– Женщины, работающие на кораблях удовольствия. У тебя теперь есть я, и больше нет нужды в других, верно?
– Это тревожит тебя, да? – Флинт моргнул и склонил голову набок. – Когда ты упоминаешь о том, что я занимался сексом с другими женщинами, я вижу в твоих глазах гнев. Эту эмоцию ты испытываешь? Но почему?
– Ты же не хочешь делить меня с другими мужчинами.
– Верно, – кивнул Флинт. – Ты моя. Я тобой владею.
Это не было тем, что Мира хотела услышать. Ей хотелось донести до Флинта, что подобное отношение взаимно – как он не хочет, чтобы к ней прикасались другие мужчины, так и она не хочет, чтобы к нему прикасались другие женщины. Мира пожевала губу и решила попытаться объяснить Флинту свою точку зрения.
– Точно так же, как ты не хочешь делить меня с другими мужчинами, я не хочу разделять тебя с другими женщинами. Если я твоя, значит ты – мой.
Флинт напрягся, щуря темно-синие глаза.
– Ты маленькая и хрупкая. Другие мужчины могут тебя покалечить, в то время как женщины не смогут мне навредить.
Когда до Миры дошел смысл его слов, она оцепенела от шока и ей стало больно.
– Это единственная причина, по которой ты не отдал бы меня другим мужчинам? Боишься, что они меня ранят?
– Это реальный риск. Ты моя и я хочу защитить тебя от любых повреждений. Если тебя травмируют, то я могу тебя потерять, а я хочу оставить тебя себе. Если ты будешь повреждена, то станешь бесполезна.
Сердце Миры пропустило удар. Флинт заботился о ней совсем не так, как она полагала. Он видел в ней лишь ценную собственность. Брат Миры раньше собирал древние карты, которые хранил в вакуумных коробках, чтобы они были в целости и сохранности. Он один мог доставать их, трогать, и не верил, что кто-либо, кроме него, сможет обращаться с картами с достаточной осторожностью, чтобы не повредить. У Миры начало немного крутить живот от осознания того, что для Флинта она – та же самая коллекция карт.
– Поставь меня, пожалуйста, – Мира сползла с Флинта, вытолкнув из себя наполовину жесткий член, и вынудила поставить ее на ноги. Она отошла в сторону и отвернулась, чтобы скрыть наворачивающиеся слезы. Ей не хотелось, чтобы Флинт видел, как она плачет. – Я помоюсь.
Бежать было некуда, и даже кабина очистки находилась недостаточно далеко. Мира нажала на кнопку, двери скользнули в стороны, и уже через секунду кабину заполнила пена, которая вскоре начала превращаться в воду. Схватив губку, Мира начала мыться в попытке убрать с себя все следы Флинта, до которых только могла дотянуться, но избегала касаться маркировок, поскольку кожа возле них была все еще немного красная и припухшая. Мира еще раз нажала на кнопку, и ее снова окутала пена, в последний раз омывая тело.
Как только пена растаяла и двери открылись, Мира схватила полотенце и начала вытираться. Она почувствовала, что за ней следят и, быстро оглянувшись, увидела все еще голого Флинта стоящим там же, где Мира его оставила, и хмуро смотрящим на нее. Он, казалось, превратился в безмолвную статую, и лишь взглядом следовал за каждым ее движением.
– Чем я тебя расстроил? – тихо спросил Флинт, и Мира повернулась к нему.
– Ты хотел, чтобы я видела в тебе больше, чем компьютер, заключенный в человеческое тело, – ее боль превратилась в возмущение. – И я полагала, что у тебя есть реальные чувства и эмоции. Я ошиблась.
– У меня на самом деле есть и чувства, и эмоции, – в глазах Флинта вспыхнул гнев и, когда он впился взглядом в Миру, синие омуты потемнели.
– У меня тоже! – Мира покачала головой. – Я была глупой и думала, что ты ко мне что-то чувствуешь.
– Я чувствую.
– Нет. У тебя есть имущество, и я для тебя ничего не значу. Я – собственность, как проклятая рубашка, которую ты бросил на пол. Готова поспорить, ты также не хочешь, чтобы другие мужчины носили твою одежду. Для тебя я ничем не отличаюсь от этой рубашки.
– Это неверно ни в малейшей степени, – скривился Флинт.
– Конечно. Рубашку можно натянуть на тело и больше ничего, так? Я отличаюсь тем, что меня можно трахнуть.
На этот раз Флинт посмотрел на Миру настороженно.
– Ты очень расстроена и это сравнение с рубашкой не то, что я буду обсуждать. Это слишком иррационально. Мне стоит отвести тебя к Доку и проверить твои гормональные уровни?
– Я –