Присвоенная (СИ), стр. 17

  'Подлец!' - очнулась я наконец.

  - Я пришел позвать Диану в лабораторию. Она нам срочно нужна, - голос Кайла был совершенно бесцветным, как и его взгляд.

  - Ну, тогда не буду вам мешать! - И, обойдя Кайла, Кристоф спрыгнул вниз, даже не пытаясь воспользоваться ступеньками.

  Я не могла посмотреть Кайлу в глаза. Меня тошнило от одной мысли, что он стал свидетелем нашего с Кристофом 'разговора'. Как это должно было выглядеть для него! Я поднялась и, неловко прикрываясь руками, отвернулась к стене.

  - Иди, Кайл. Я сейчас приду, - меня била нервная дрожь, свою лепту вносила и привычно раскалывающаяся голова. Как же гадко! Вряд ли слова могли исправить ситуацию.

  - Диана... - сказал Кайл за самой моей спиной.

  Меня затрясло еще сильнее.

  - Уходи!

  - Не надо, Диана. - Он укутал меня в одеяло и свои объятия.

  По инерции я все еще пыталась вырваться, слезы продолжали скатываться на его рубашку.

  - Не плачь, ш-ш-ш... - Но руки держали меня мягко, без принуждения, и постепенно я расслабилась, мои всхлипы начали затихать, стало легче. Ведь я уже была не одна. С Кайлом.

  - Ты думаешь, я ничего не понимаю? Думаешь, мне не известно, что он за чудовище?

  Наконец я смогла поднять на него глаза. Он убрал с моего мокрого лица прилипшую прядь - нежно, ласково.

  - Диана, я сделаю все, чтобы защитить тебя, даже если это будет стоить мне жизни. Я знаю, что может помочь.

  И я ему поверила.

  Но как невыносимо страшно мне стало на следующее утро, когда я увидела, что люк открыт, а кресло, всегда стоявшее у стола, подвинуто к самой моей постели. Покрывало на кресле было смято, будто на нем долго-долго сидели...

  ** ** **

  Мойра заметила мое состояние и тактично молчала, ожидая, пока я захочу поделиться. У меня же не было слов, чтобы объяснить ей свои смутные страхи: подозрения, которые только начали брезжить в моем сознании, были столь пугающими, что я не решалась о них даже думать, не то что говорить. Но ее готовность сопереживать все-таки сломала мой защитный барьер, и однажды главный мучительный вопрос вырвался на волю вместе с рыданиями:

  - Почему он так меня ненавидит?!

  В мгновение ока Мойра уже держала меня в объятиях, тихонько покачивая, как мать, утешающая дитя, которое плачет по глупой причине. Как же странно это выглядело со стороны: хрупкая девочка по-взрослому успокаивала девушку намного старше себя... Она ничего не говорила, просто ждала, пока иссякнет поток моих слез. Как я раньше жила без моей преданной, искренней подруги? В ее бесконечно мудрых глазах светилось понимание...

  - Мойра, почему тебя так боятся в этом доме? - Могла ли я пару месяцев назад подумать, что спрошу у нее о таком?

  - Понимаешь, Диана, ты - особенный человек. И не только потому, что можешь спасти меня... Если бы ты знала, как мне надоело видеть ужас на лицах входящих в эту комнату людей! Представь, год за годом, столетие за столетием, кто бы новый ни входил, вместе с ним вползал и его удушающий страх. Ты единственная, в ком страха не было, я точно знаю, потому что изучила все его оттенки в глазах людей. А ведь ты знала, кто я и что обо мне говорят! Твое сочувствие покорило меня с первой минуты, - Мойра вытерла мои слезы и, ласково глядя, добавила: - Кроме того, обстоятельства столь необычной жизни научили тебя видеть больше и дальше обычных людей, ты весьма неглупа. А я не выношу глупости и могу быть резка... ну или очень резка. Но тем не менее порой ты так наивна...

  - Что ты хочешь этим сказать?

  - Только то, что со стороны виднее. Ты не знаешь, как он на тебя смотрит, как ищет твой взгляд и запах.

  - Запах? - нахмурилась я.

  - Диана, милая, запахи играют в нашей жизни огромную роль! Мы гораздо более чувствительны к ним, чем люди... Приходя ко мне, он касается тех вещей, которых касалась ты, а иногда, может и не так часто, как мне хотелось бы, даже улыбается...

  В том, что Кристоф хочет меня, не было откровения. Он и не считал нужным это скрывать. Да и от кого? Я же для него - никто! Интересно, другие служанки тоже прошли через это? Ни одна из них не делилась подобным секретом, но разве стала бы делиться я? А спрашивать первой у меня не было ни малейшего желания. Вспомнился леденящий кровь оскал, виденный ночью... И я уверенно возразила:

  - Твой брат никогда не улыбается!

  - А может, пора уже... ведь даже чудовища имеют право на счастье. Ты же часто так его называла? Мы спорили о тебе, и он сорвался на крик, приведя твои слова как аргумент. Или я не права?

  Я молчала, подтверждая сказанное. Кем же еще он был для меня - чудовищем, от которого невозможно спастись. Но мне не хотелось расстраивать Мойру, и я попыталась найти выражения помягче:

  - Знаешь, Мойра, ты стала мне очень дорога. В моей жизни не было никого, чье участие я ощущала бы так сильно. Ты не только подруга, ты - моя найденная сестра. Нет, молчи, позволь, я закончу! Мне даже не жаль отдать за тебя жизнь. Но твой брат... пойми, я ненавижу его с детства! И то, что он делал по отношению ко мне, без сомнения, было ужасно! Поэтому мне тяжело осознавать, что все так...

  - Как, милая?

  - Сложно, слишком сложно...

  ** ** **

  Мойра советовала отвлечься от напряженной обстановки. Я понимала, что она права. И как бы мне ни претила сама мысль о встрече с прошлым, сейчас это было просто необходимо - я не представляла, сможет ли помочь что-либо еще.

  С нетерпением дождавшись ближайшей субботы, я выбирала вечером более-менее приличную одежду, нервно размышляя: нужно ли мне видеться с подругами? Как себя вести и что говорить, проблемы не составляло - я 'ненадолго вернулась из-за границы и на днях уезжаю обратно'. Главный вопрос: стоила ли боль, вызванная воспоминаниями и разговорами о сегодняшней нормальной жизни моих бывших подруг, самой встречи? А боль будет сокрушительной, я знала. Ехать в дом родителей все еще не хотелось...

  Уже лежа в постели, полностью погруженная в мысли о том, как провести завтрашний день (свободный день!), я услышала тихие шаги на лестнице. Мне не нужно было волноваться - Кристоф всегда передвигался неслышно.

  В люке вынырнула голова Кайла, он принес мне еду вместо Кристофа. Почти праздник!

  - Ты зачем подкрадываешься? - поддразнила я, улыбаясь. Было приятно его видеть. - Поседею преждевременно!

  Вряд ли я дождусь своего первого седого волоска. Как в моей жизни все перевернуто с ног на голову! Обычно женщины боятся этого момента, я же о нем мечтала...

  - И испортишь красивые волосы? Никогда! - поддержал мою шутку Кайл. Он поставил поднос на тумбочку возле постели и присел на край рядом со мной. Я взялась за батончик, вкус которого стал мне привычен и даже любим: орешки, сухофрукты, мед, шоколад - одна из моих немногих радостей.

  - Ты так красива, Диана... - Кайл задумчиво пропускал мои локоны сквозь пальцы. Его голос и особенно взгляд были настолько серьезны, что мне, лежавшей перед ним на постели, хотелось сделать этот разговор менее... концентрированным...

  Доев батончик, я положила обертку на поднос.

  - Спасибо.

  - У тебя кусочек шоколада, - улыбнулся Кайл.

  - Где?

  - Здесь. - И он поцеловал меня в губы. Нежно, сладко... И отстранился, ожидающе глядя. Он давал мне выбор. Как никто никогда раньше.

  Я улыбнулась и потянула его за воротник к себе. Я не стала сомневаться в своем выборе, и взгляд Кайла вспыхнул счастьем!..

  Со страстным стоном его губы обрушились на мои. И мой неожиданно жадный ответ поразил меня саму! Может, я просто понимала в глубине души, что другой такой возможности уже, скорее всего, не будет? Или же мной руководила не только страсть? Я боялась искать ответ - он мог принести слишком много боли нам обоим. Ведь со стороны Кайла это был не просто порыв, я знала об этом с самого начала.

  Одежда полетела на пол, и мы сплелись, обжигая друг друга огнем... И впервые это было хорошо! Я была почти счастлива, почти жива!.. Едва чувствуя, как внутри растет взрыв удовольствия, я уже хотела еще... Казалось, мой крик заполнил всю комнату светом!