Холодная нефть с горячим запахом крови, стр. 13
В небе родился приглушённый расстоянием гул реактивных двигателей. Серебристый трёхмоторный самолёт зашёл на посадку изящно – умелые пилоты в Московском княжестве явно не перевелись. «Ту-154», – определил командующий флотом. – Надо же… И где только они откопали этот раритет. Раньше-то, небось, на «боингах» летали, а теперь…». Адмирал не питал никаких иллюзий насчёт склонности боярина Зиновия к патриотизму или пылкой его любви к отечественной продукции. Ларчик просто открывался: для «тушек», худо-бедно, но можно ещё было раздобыть запчасти (хотя бы на складах самарского «Авиакора»), а вот для заморского чуда техники – шиш: Обвал разорвал все глобальные экономические связи. А кроме того, московские бояре избегали полётов на «боингах» – трагическая история VIP-рейса накрепко врезалась им в память, породив нечто вроде суеверия.
Самолёт покатился по изъеденной временем бетонке, выруливая к стоянке.
– Давай к нему, – приказал Пантелеев водителю, опустившись на заднее сидение.
Машина командующего флотом плавно тронулась с места. За ней, звякая гусеницами, последовала одна из «бээмпэшек»; вторая осталась стоять у здания аэровокзала, задрав к небу длинный ствол стомиллиметровой пушки 2А70, спаренный с «тридцаткой» 2А72. Трап к самолёту, понятное дело, подали – не заставлять же высокого гостя прыгать вниз с высоты, – но никаких ковровых дорожек, оркестра и прочей атрибутики не было и в помине. Не те времена, да и визит боярина Зиновия был, похоже, не слишком официальным.
Московский гость сразу не понравился морскому воеводе. Пантелеев почувствовал неприязнь ещё раньше, разглядывая фотографию Зиновия, предоставленную разведотделом, и это чувство при личной встрече только усилилось. Зиновий был невысок, тучен, одутловат, прятал глаза за толстыми стёклами очков, старательно избегая смотреть в глаза собеседнику. Хотя дело, конечно, было не во внешности – Пантелеев, бывший офицер военно-морского флота России, слишком хорошо знал, что сделали с его страной Зиновий и ему подобные. Тем не менее, ближний боярин северного князя Александра Холодного своих чувств не выказал и даже пожал мягкую руку Зиновия, которую тот протянул ему, надев на своё пухлое лицо маску искренней радости.
– Как долетели? – осведомился адмирал, соблюдая протокол.
– Слава Богу, – жизнерадостно отозвался московский гость. – В центральных районах Руси стараниями князя Василия разбойников поубавилось. А раньше пошаливали, да, даже «иглами» баловались.
– Что ж, милости просим, боярин, – Пантелеев сделал приглашающий жест, указывая на джип, и добавил, кивнув на телохранителей, стоявших за спиной Зиновия: – Только вот охране твоей там места не хватит. Однако не сомневайся – у нас тебя никто не обидит, слово даю, а воины твои пускай здесь обождут: тут их и накормят, и обогреют, и спать уложат. И ни капли горючего из баков твоего самолёта не пропадёт – я возле него броневик оставлю.
Обращение на «ты» Зиновия не покоробило – в разговоре это давно стало привычным (в конце концов, в международном языке такая тонкость отсутствует), не возмутился он и тому, что «охранный» броневик расположился так, что его орудия смотрели точнёхонько на фюзеляж «тушки» (о доверии говорить пока что рановато), но недвусмысленное требование следовать дальше «одному и без оружия» боярину явно не понравилось. Однако он смолчал и, бросив несколько слов своим людям, спокойно пошёл к джипу. «Да, – подумал адмирал, специально не взявший с собой в аэропорт хотя бы автобус для «сопровождающих лиц», – дело у тебя ко мне важное, очень важное, раз ты по пустякам не кочевряжишься. Ну-ну…».
По дороге содержательной беседы не состоялось, что, впрочем, Пантелеева ничуть не удивило – наивно было полагать, что московский боярин будет говорить о чём-то важном в машине, в присутствии водителя и офицеров личной охраны адмирала. Зиновий сообщил не слишком значимые московские новости и выразил своё восхищение состоянием трассы, морской воевода вежливо покивал в ответ. К счастью, долго тянуть дипломатическую резину не пришлось – в отсутствие бронемашин эскорта джип прибавил прыти и покрыл расстояние от Мурмашей до Североморска за считанные полчаса. Лёгкий перекус (без вина и прочих ненужных излишеств) также не отнял много времени, после чего гость и хозяин уединились в штабном спецбункере, идеально подходившем для беседы тет-а-тет.
– Прежде всего, боярин, – напрямик заявил адмирал, как только они остались вдвоём, – разъясни, какая надобность заставила тебя так спешить, что ты прибыл к нам в отсутствие князя Александра? Что за дело у тебя такое срочное?
– Морской воевода Михаил Андреевич Пантелеев, – губы Зиновия растянулись в подобии улыбки, – есть правая рука северного князя и командующий флотом, и если князь отсутствует, неотложные дела можно решить с его ближним боярином. Я не мог прилететь в другое время, у нас там свои… проблемы. А дело у меня простое, хоть и важное, и дело это непосредственно касается командующего флотом. Ваше княжество владеет выходом к морю. Мир уже оправляется от последствий Обвала – приходит время торговли.
– Море? Наше море холодное, штормовое, и долог путь по нему до, – адмирал быстро взглянул на Зиновия, однако тот успел привычно потупить взор, – …United Mankind. Есть ведь ещё и Балтика, и Чёрное море.
– В Причерноморье щедро льётся кровь, – в голосе московского боярина прорезались снисходительные нотки (мол, неужели неясно?). – Там нет твёрдой власти – новые бедуины, казаки, мелкие князья, чьи уделы не превышают по размерам один микрорайон Москвы. А Балтика, – Зиновий скорбно вздохнул, – князь Василий не нашёл пока общий язык с князем Владиславом, а воевать с ним нам как-то не с руки. И неспокойно на Балтике, воевода, – там по берегам прочно сидят тевтоны Генриха Железнобокого, да и пираты пошаливают.
– У нас они тоже есть – на Груманте обосновались викинги ярла Эйрика. И шалят они крепко – аж до Европы добираются и трясут её как грушу.
– Есть. Но у вас, – вкрадчиво проговорил Зиновий, – флот, самый мощный из флотов всех наших прибрежных княжеств. И атомное оружие у вас тоже есть. Вы сможете прикрыть торговые пути и приструнить морских разбойников. Вот поэтому я сюда и прибыл – для проведения предварительных переговоров по этому вопросу. Москве нужен выход к морю. Смутное время проходит, адмирал, – пора начинать всё сначала. Пришло время собирать камни, как сказал один древний мудрец.
– Морская торговля, говоришь… – командующий флотом откинулся на спинку кресла и положил перед собой на стол сжатые кулаки. – Темнишь ты, боярин московский, а проще говоря – врёшь беззастенчиво. Не прилетел бы ты сюда в такой спешке только ради того, чтобы быстренько обсудить со мной вопросы организации охраны торговых караванов – дело это неспешное и обстоятельное. Давай-ка начистоту, а не хочешь – вот тебе бог, а вот тебе и порог. Отвезут тебя мои люди обратно в аэропорт, и лети себе с миром, торговец.
В глазах Зиновия что-то мелькнуло. Пантелеев готов был поклясться, что бывший бизнесмен лихорадочно обдумывает и взвешивает все «за» и против», и делает это быстро и почти безошибочно, тем более что варианты московский гость наверняка просчитал ещё до того, как собрался в путь-дорогу.
– Хорошо, Михаил Андреевич, давай начистоту.
С этими словами боярин Зиновий извлёк из внутреннего кармана своего добротного пиджака, сшитого по моде нулевых годов («бывшие» называли это время «золотым веком»), небольшую плоскую коробочку, коснулся её пухлыми пальцами и положил на стол.
– Я верю искренним словам уважаемого хозяина, – пояснил он, предупреждая вопрос, – сообщившего, что никакой аппаратуры слежения здесь нет. Но «жучки», воевода, могли быть установлены и без ведома командующего флотом. Это глушитель – он даёт полную гарантию конфиденциальности. Бережёного бог бережёт – разговор у нас пойдёт серьёзный, и лишние глаза и уши нам с тобой совсем ни к чему.
– Я слушаю.
– Официальная цель моего визита – торговые переговоры. Дело это важное и нужное, не вызывающее ни у кого ни сомнений, ни подозрений. Но торговля торговлей, – Зиновий ощупал глазками бесстрастное лицо Пантелеева, проверяя его реакцию, – однако у меня есть и другое дело, куда более важное. Нас интересует нефть – арктическая нефть, залегающая в районе подводных хребтов Менделеева и Ломоносова.