Свадебный переполох, стр. 5

– Многие джентльмены в положении графа нашли бы десять тысяч долларов весьма приличной суммой, – заявил мистер Бентли.

– Меня совершенно не интересуют другие джентльмены! У меня есть все, что можно купить за деньги, и я хочу, чтобы у моего мужа тоже было все самое лучшее.

– Разумеется-разумеется, моя дорогая, но… – Мистер Бентли тяжко вздохнул. – Неужели вы позволите своему сердцу взять верх над разумом?

– Ну-ну… – пробормотала Генриетта. – Мог бы этого не говорить.

Однако мистер Бентли весьма неосмотрительно проигнорировал предостережение матери.

– Помолвка была довольно неожиданной, – продолжал он, – и мы были бы плохими юристами, если бы не стали на защиту ваших интересов, мисс Аннабел. Может быть, в свете данных сомнений вы немного… продлите срок помолвки? Скажем, на год, а?

Аннабел не удостоила адвоката ответом.

– Ну… шесть месяцев, – тут же добавил он. – Чтобы вы и лорд Рамсфорд уверились в том, что действительно подходите друг другу. И чтобы условились тратить эти деньги разумно.

– Во-первых, – в голосе девушки зазвучали металлические нотки, – мое сердце никогда не берет верх над разумом, господа. Во-вторых, мы с Бернардом уже договорились о том, как тратить деньги. А в-третьих, мы хотим пожениться и не видим причин, чтобы откладывать венчание. И вообще, джентльмены, я-то думала, что вы порадуетесь за меня…

– Конечно, мы рады за вас, моя дорогая, – поспешно проговорил мистер Купер. – Но мы… беспокоимся. Как и ваш дядя. Мы лишь хотим, чтобы все у вас сложилось как нельзя лучше. Разумеется, вы желаете выйти замуж, Аннабел. Каждая юная девушка хочет этого, но…

– Я не юная девушка, – перебила Аннабел. – Мне уже двадцать пять.

– Конечно-конечно, – закивал мистер Фрай. – Вы вполне взрослая женщина, мы знаем. Но все же… вы женщина. А всем хорошо известно, что женщины не слишком сведущи в финансовых вопросах.

Генриетта тихо выругалась, а ее дочь криво усмехнулась. Затем, решив, что не стоит больше тратить время на споры по поводу своего брачного контракта, она вытащила из папки увесистую пачку бумаг.

– Согласно завещанию моего отца, – девушка бросила документы на середину стола, – у меня есть трое опекунов, но только двое нужны для того, чтобы дать согласие на мой брак, не так ли?

Мужчины нехотя кивнули.

– Так вот, хотя дядя Артур не дал своего разрешения, мой приемный отец мистер Чамли дал его. И вы, мистер Бентли, мой третий опекун, также дали разрешение. Или вы настаиваете на том, чтобы изменить свое решение?

Адвокат промолчал, а девушка продолжила:

– Знаете, я, наверное, найду себе других юристов, когда выйду замуж и вступлю во владение своими собственными деньгами. – Она повернулась к матери: – Как ты думаешь, мама?

Генриетта криво усмехнулась:

– Неужели то, что я думаю, имеет значение?

Аннабел не обратила внимания на эту реплику матери и снова повернулась к мужчинам.

– В конце концов, кроме вас троих, есть и другие адвокаты. Я уверена, что найду таких же сведущих, но гораздо более склонных к сотрудничеству.

Мужчины в растерянности переглянулись, а девушка решительно заявила:

– Джентльмены, мы с лордом Рамсфордом поженимся на борту «Атлантика» через шесть дней. У нас осталось не слишком много времени, так что нам следует поторопиться. Вы внесете все изменения в брачный контракт сегодня же и подготовите бумаги. На них будут все нужные подписи, и каждая сторона, включая дядю Артура, получит свою копию. Мистер Бентли, вы все еще собираетесь прийти на мою свадьбу, не так ли?

Адвокат и на сей раз промолчал. Девушка же с улыбкой кивнула:

– Вот и хорошо. Мне неприятна мысль о том, что вы разозлились на меня из-за этого недоразумения, и если вы будете так добры, то сможете взять с собой мой экземпляр контракта, чтобы отдать его мне прямо на борту. – Она помолчала. – Итак, джентльмены, у вас есть вопросы?

Все трое безропотно покачали головами.

– Отлично! – Аннабел встала, давая понять, что встреча окончена. – Спасибо за беседу, джентльмены. Я очень вас всех ценю. А теперь мы с мамой оставим вас, чтобы не мешать вам. У вас много работы, которую необходимо сделать сегодня же.

Аннабел повернулась к двери и выплыла из комнаты, оставив после себя запах дорогих французских духов. Мать тотчас последовала за ней, а трое мужчин молча проводили их взглядами.

– Какие они упрямые, – пробормотала девушка уже у лифта. – Ведь уже третий раз я прошу их внести изменения… Не могу понять, что в этом сложного.

– Они хорошие люди, поверь мне, Аннабел.

– Знаю, мама, знаю. – Они подошли к железной клетке, и девушка нажала на кнопку, чтобы вызвать лифт на десятый этаж. – Но они только гладят меня по голове каждый раз, когда я говорю с ними. Прямо как дядя Артур! Больше они ни на что не способны.

– Сомневаюсь, что теперь будет так же, – сказала Генриетта с ухмылкой. – После такого разговора…

Аннабел улыбнулась:

– Я была слишком резкой, мама?

– Ужасно, дочка.

– Но я не могла по-другому. Все эти слова о том, что женщина не может управляться с финансами, задели меня за живое. А потом еще это предложение подождать год.

Генриетта помолчала несколько мгновений.

– А разве плохо было бы подождать? Год – это не так уж долго.

Аннабел в раздражении воскликнула:

– Мама, только не ты! Не начинай!

– Но это правда, что вы с Бернардом знаете друг друга совсем недавно. Может быть…

– Мама, сегодня мы уже говорили об этом, – перебила девушка; она не имела ни малейшего желания говорить на эту тему. – Мы с Бернардом знаем, что делаем, и у нас нет причин ждать еще шесть месяцев. Ведь ясно как день: эти юристы из кожи вон лезут – только бы угодить дяде Артуру. Ему не нравится Бернард, и он с первого дня был настроен против моей свадьбы. Но я думала, что ты на моей стороне.

– Аннабел Мэй, я на твоей стороне! Но я твоя мать, поэтому беспокоюсь за тебя. И Артур тоже. Ты познакомилась с Бернардом совсем недавно и…

– Мы знаем друг друга полгода, и этого вполне достаточно, – снова перебила девушка. – Так что вам нет нужды беспокоиться. Я знаю, что вы с дядей думаете… Думаете, что я бегу впереди паровоза, но это не так! К тому же моя свадьба через шесть дней. Так что сейчас уже поздновато для сомнений, верно?

– Поздно?.. – спросила мать. – А у тебя есть сомнения, Аннабел?

– Нет, нет, нет! Боже, сколько раз я должна повторить это?!

– Но ты не любишь его.

Девушка тяжко вздохнула.

– Мы с Бернардом замечательно ладим, и этого вполне достаточно, мама.

– Я бы хотела, чтобы ты вышла за человека, которого любишь.

«Как это сделала ты?» – эти слова едва не сорвались у нее с языка, но Аннабел вовремя сдержалась, хотя могла бы кое-что сказать о Черном Джеке Уитоне, любви всей жизни ее матери. Увы, он оказался негодяем, а брак с Джорджем – это лучшее, что мать сделала за всю свою жизнь. Аннабел не упомянула и о том, что ее мать вышла за Джорджа без глубокой и страстной любви. Да-да, Генриетта вышла за него лишь потому, что он всегда был верным и преданным другом, никогда не приходил домой пьяный, не проигрывал в карты и не бросил ее, отправившись на золотые прииски.

Как не упомянула Аннабел и о своем собственном печальном опыте восемь лет назад, когда рыдала на плече матери после того, как Билли Джон Хардинг разорвал ее сердце в клочья и сплясал на них.

Вместо всего этого она сказала:

– Мне очень нравится Бернард, мама. А я нравлюсь ему. Полагаю, что это – куда лучшая основа для брака. Ведь любовь не длится долго…

Генриетта с грустью взглянула на дочь:

– Ох, Аннабел…

Девушка снова вздохнула:

– Прошу тебя, мама, давай не будем говорить об этом. – Аннабел отвернулась, чтобы не видеть разочарования на лице матери.

Она не понимала и никогда не поймет, почему ее мать так хотела, чтобы она вышла замуж по любви. Черный Джек Уитон бросил их, когда ей было всего семь, и больше не возвращался. Но Аннабел отлично помнила, как ее мать рыдала каждую ночь напролет, когда он ушел. И хотя Генриетта вышла замуж за другого человека, Аннабел подозревала, что ее сердце по сей день принадлежало старине Черному Джеку. И разумеется, мать знала об отношении дочери к отцу.