Темный горец, стр. 9

Увидев, что Риган исчезла столь же внезапно, как и появилась, Гэлен нахмурился: он был уверен, что девушка обязательно подойдет к нему. Что могло ей помешать? Очевидно, это имело какое-то отношение к женщинам, вертящимся возле Логана, но, черт побери, сам-то он был готов ответить на многочисленные вопросы Риган, сжигающие ее изнутри.

Девушка напоминала ему птицу, запертую в клетке и рвущуюся на свободу, видящую ее совсем рядом, чувствующую ее пьянящий запах и одновременно страшащуюся неизвестности. Мир этих друидов был для нее единственным, сохранившимся в памяти, и она страшилась поверить, что есть и другие. Гэлену было понятно такое неприятие, но в конечном счете он был уверен, что Риган сможет переступить через мнимую свободу и, стряхнув с себя остатки тягучего страха, разорвать цепкие корни этого поселка. И полететь, широко расправив крылья.

И, как ни странно, ему хотелось остаться здесь и увидеть начало этого полета. Он представлял величественное зрелище превращения Риган в самостоятельную женщину, без лишних вопросов храбро выходящую отсюда в жестокий и опасный мир.

Глава 5

Стоя перед столбами, Гэлен рассматривал надписи и рисунки, запечатленные на камне древними кельтами. Утреннее солнце, недавно вставшее, уже светило достаточно ярко, чтобы искупать все вокруг в золотистом свете.

– Если ты проснулся сам, то не дашь поспать никому, – проворчал Логан, поднимаясь на ноги.

– Эти друиды верят в силы своей магии, – встряхнул головой Гэлен, – а я вот нисколько не верю этой чертовой Дейрдре. Она явно собирается появиться здесь, и это может произойти в любой день. Я почти всю ночь глаз не сомкнул!

– И что-нибудь увидел?

– Ничего, все тихо.

Что-то невнятно пробормотав, Логан скрестил руки на груди и указал подбородком на колонны:

– Узнал что-нибудь новенькое?

– Да, – коротко ответил Гэлен, оглядываясь. Убедившись, что вокруг нет посторонних ушей, он продолжил: – Камни, стоящие вдоль поселка, используются друидами и защищены их магией. Именно эта магия нужна для того, чтобы прятать что-то очень важное.

– Артефакт, – подсказал Логан.

Гэлен кивнул в ответ:

– Это мое мнение, но другого у меня нет.

Приблизившись к колонне, Логан провел рукой по высеченным знакам.

– Здесь говорится, что артефакт должен находиться в пределах каменной линии, чтобы Дейрдре не смогла его обнаружить.

– А не сказано ли там, каким именно образом Дейрдре может его найти?

– Такого здесь не говорится. Ну-ка, постой. – Логан обошел вокруг колонны и присел на корточки. – Тут написано, что древняя реликвия священна и должна храниться в тайне ото всех. Только друиды имеют к ней доступ.

– Ну и каким, по-твоему, образом мы убедим друидов, что являемся единственными, кто может обеспечить безопасность артефакта? – встревоженно вздохнул Гэлен.

– Понятия не имею. – Логан распрямился и продолжил внимательно разглядывать каменную поверхность. – Эх, жаль, Риган не понимает знаки древних кельтов.

– Не уверен. Она же не ответила нам тогда прямо, а вот в глазах словно что-то промелькнуло. Думаю, она может это прочесть, не исключаю, что и старейшины – тоже.

Логан почесал в затылке и зевнул:

– А почему ты думаешь, что только старейшины? Если это может Риган, то и остальные друиды тоже.

– У меня нет ответа.

– В поселке осталось четверо мужчин. Трое одной ногой в могиле, у четвертого едва ли хватит сил поднять меч. Тем не менее они первые кандидаты для атаки злых сил Дейрдре.

Широко улыбнувшись, Логан взглянул на поселок:

– Кажется, у меня есть идея.

– Какая именно? – настороженно поинтересовался Гэлен, хорошо знавший подобную улыбку друга.

Полная озорства, она говорила о том, что выполнение плана потребует от Логана максимального обаяния.

– Ну, хорошо. Представь себе женщин, изголодавшихся по мужскому вниманию. И вот я шучу, веселю, заставляю их посмеяться… Немного времени, и между нами никакого отчуждения! Они мне сами все выболтают.

– Только будь осторожнее.

– Можешь быть спокоен. У меня нет никакого желания привязываться к женщине. Я, конечно, не прочь пофлиртовать, но на большее они пусть не рассчитывают.

На мгновение перед Гэленом вспыхнул уже знакомый образ – рыжеватые волосы, нежно-кремовое платье, глаза цвета серебряной мглы, влажный изгиб рта.

– Я знаю кое-кого, кто привлекает твое внимание, – продолжал Логан, – и не подумай, что говорю это тебе в упрек. Она действительно очень хороша.

– А ты не находишь более чем странным, что она не может применять свои столь мощные магические силы?

– Хм! А скажи-ка мне, давно ли ты в последний раз позволял себе увлечься женщиной?

– А какое тебе дело до этого?

– Просто за все то время, которое я тебя знаю, мне ни разу не приходилось видеть тебя с подругой.

– Думаешь, от недостатка желания? Ошибаешься, мой друг, на то есть совсем другие причины.

– Начинаю догадываться, что эти причины связаны с твоими внутренними свойствами.

Гэлен, прекрасно знавший Логана, понимал, что тот ни за что не отстанет от него, пока не удовлетворит своего любопытства, поэтому ответил с большой неохотой:

– Я проникаю в чужие мысли одним прикосновением…

– …и поэтому не хочешь ни к кому прикасаться, – закончил за него Логан.

– Да, именно поэтому.

– Прости, Гэлен, но здесь я ничем не могу тебе помочь.

Последние слова друга Гэлен пропустил мимо ушей: меньше всего он нуждался в чьей-нибудь жалости. Кое-как он приспособился к этому, навеки определив для себя, что навсегда останется одиноким. Но постепенно жить становилось все труднее, особенно если рядом находились другие Воители, нашедшие себе любимых женщин. А ему было предначертано судьбой лишь наблюдать, как другие находят любовь и становятся счастливыми, обретают покой, и осознание этого пожирало душу Гэлена изнутри все сильнее и сильнее.

– Может быть, найдется какой-нибудь выход, – продолжил Логан.

– Я пытался, Логан. Пытался на протяжении двухсот пятидесяти лет найти любые средства, способные лишить меня этой способности! Думаешь, я смогу протянуть руку к наивной девушке или даже поцеловать ее, чтобы не проникнуть в чужой разум? Полагаешь, мне нравится видеть печаль и страдание, злобу и презрение? Или ты считаешь, что я получаю удовольствие от ощущения чужих страхов или горьких раскаяний?

– Думаю, что нет.

Гэлен отвернулся от друга, не давая своим чувствам выплеснуться наружу. В этом не было никакой вины Логана, наоборот, тот пытался хоть как-то помочь, хотя и безуспешно.

– Гэлен…

Он предостерегающе поднял руку, не давая продолжить.

– Я единственный в ответе за свою судьбу.

«Как и в ответе за то, – добавил про себя Гэлен, – что не могу прижать к себе женщину, всколыхнувшую кровь, и, целуя, ласкать ее тело, изучая каждый изгиб, гладить рыжие пряди и наматывать их на пальцы…»

Он отошел от Логана раньше, чем тот смог сказать что-то еще. Сейчас Гэлену требовалось только время – время и больше ничего – для подробного исследования поселка. И еще для того, чтобы успокоиться.

Наблюдая издали за Гэленом, Риган убедилась, что он сильно расстроен. Закаменевшие плечи и рассерженное лицо говорили сами за себя. Похоже, между ним и Логаном, взгляд которого выражал глубокое сожаление, состоялся серьезный разговор. Проницательность любопытной Риган не знала границ, и она искренне огорчалась, что не может ничем помочь сокрушенному Гэлену, казавшемуся ей таким сдержанным.

Он снился ей почти всю ночь. И в первую очередь его темно-синие глаза, длинные светлые волосы и прекрасное мускулистое тело. Риган и не подозревала, что мужчина может быть таким желанным и соблазнительным. Конечно, ей не раз доводилось видеть мужчин – а впрочем, и женщин тоже, – уходящих из поселка к замку Макинтош, но всем этим молодым людям было очень далеко до сурового совершенства Гэлена.