Ровно в полдень, стр. 25

Только она встала из-за стола, как в кабинет вошел Дейв.

– Капитан.

– Я на минутку.

– У меня есть немного времени до занятия. Хотите кофе?

– Нет, спасибо.

В предчувствии неприятного разговора мышцы у нее на спине слегка напряглись.

– Какие-то проблемы?

– Можно сказать и так. Мне позвонил сержант Микс, отец Арнольда Микса. Грозился написать на тебя жалобу.

– Вот как?

– Он считает, что ты отстранила его сына от работы без должных на то оснований. Намекал, что может подать на тебя в суд за клевету. В общем, он хочет, чтобы мы сели и обсудили это дело – ты, я, он сам и представитель его сына.

– Я готова сделать это в любое время. Я с самого начала заявила Арни, что он может пригласить для разговора своего представителя. Все это записано на пленку.

– Ты настаиваешь на тридцатидневном отстранении?

– Да. Он нарушил все те нормы, которым необходимо следовать в кризисных ситуациях. Именно он довел Грейди до самоубийства. Его счастье, что тот не пристрелил сначала заложников. Вы читали мой отчет, капитан, включая показания свидетелей – как гражданских, так и полицейских.

– Ты права, – Дейв устало потер шею. – Делай он это умышленно, и то не смог бы испортить все больше.

– А я не уверена, что в этом не было умысла. Нет-нет, дело не в моей личной неприязни, – поспешила она добавить, заметив, что Дейв нахмурился. – Микс отличается нетерпимостью, а также сексуальными и расовыми предрассудками. Так что коп из него никакой.

– Фиби, ты слишком сильно настроена против этого человека. Вряд ли это поможет тебе благополучно завершить дело.

– Да нет, в данном случае я совершенно объективна. Полагаю, что здешний психиатр подтвердил бы мое мнение. Дейв, это он подбросил куклу к моему дому.

Дейв сунул руки в карманы, и уже внутри карманов они сжались в кулаки.

– Тебе следует быть осторожнее с такими заявлениями – во всяком случае, когда ты разговариваешь не со мной, а с кем-нибудь еще. Сама понимаешь, все это требует серьезных доказательств…

– Он назвал меня сучкой, глядя мне прямо в лицо – и это не считая того, сколько раз он говорил так за моей спиной. Он стоял там, где сейчас стоите вы, и откровенно угрожал мне. О каком уважении тут может идти речь? Если Микс что-то и чувствует по отношению ко мне, то только презрение.

– Ты думаешь, мне нравится этот тип? – в голосе Дейва впервые проскользнули нотки раздражения. – Я бы с удовольствием выставил его отсюда – из этого отдела, из нашего управления. Но пока у меня нет для этого реальных оснований. Ну а ты, коль скоро ты сидишь за этим столом, вполне можешь требовать к себе уважения.

– Так я и собираюсь поступить, – ответила она. – За эти тридцать дней и Микс должен прийти к какому-то выводу. Капитан, он обвинил меня в том, что я сижу за этим столом лишь потому, что сплю с вами. И заявил он это не где-нибудь, а в моем собственном кабинете.

Мгновение Дейв не мог вымолвить ни слова.

– Сукин сын. Сукин сын, – он с трудом перевел дыхание. – Микс заявил это при свидетелях?

– Нет. Вдобавок я уже успела выключить магнитофон. Но он заявил это, уверяю вас. А это значит, что он испытывает к вам так же мало уважения, как и ко мне. Более того, он вполне мог напасть на меня. Хорошо, что детектив Сайкс вмешался. Я не очень люблю распространяться о подобных вещах, но факт остается фактом: Арнольд Микс опасен. Можете спросить того же Сайкса.

– Так я и сделаю. Встречу с Миксами я хочу назначить на сегодня, на вторую половину дня. Постарайся подготовиться как можно лучше.

– Да, сэр.

– Будешь выдвигать обвинение в сексуальном домогательстве?

– Нет. Во всяком случае, не сейчас. Ограничусь наказанием за нарушение субординации.

Кивнув, Дейв шагнул в сторону двери.

– Возможно, тебе тоже не помешает адвокат, – он сказал это как бы между прочим. – У Миксов неплохие связи в полицейском управлении, что, в общем, неудивительно, если учесть их историю. Веди себя поаккуратнее, Фиби. Даже если нам удастся настоять на своем, от этих людей всегда можно ждать неприятностей.

– Хорошо. Дейв, мне очень жаль, что я втянула тебя в это…

– Нет, – Дейв лишь мотнул головой. – Это сделала не ты. Это сделал он.

Проблемы, думала Фиби, сидя в своем кабинете. Снова проблемы. Ладно, ей приходилось справляться и не с таким. После утреннего занятия она заново просмотрит личное досье Микса, свидетельские показания по делу Грейди и свой собственный отчет, касающийся их последней беседы (точнее сказать, перебранки).

Через стеклянную стену кабинета она могла наблюдать за тем, как Дейв предлагает Сайксу пройти с ним в комнату отдыха. Для частной беседы. В капитане вновь пробудились защитные инстинкты, и ей было чертовски жаль, что именно она стала причиной его беспокойства.

Но будь она проклята, если Миксу и впредь удастся безнаказанно плевать на чужие жизни, угрожать ей самой и приводить в смятение ее близких – чтобы потом прикрыться в качестве щита собственной родословной.

Ей все равно, кем работает его отец.

Ну а теперь, напомнила она себе, пора отвлечься от проблем – впереди очередное занятие. По пути к лестнице она прошла мимо PAA.

– Следующие полтора часа я проведу в конференц-зале.

– Да, хорошо… лейтенант? – Энни Утц, помощник по связям с общественностью, выдавила из себя нервную улыбку. – На этой неделе я… то есть… хочу взять отгул, на денек… по личным делам.

– Прекрасно. Главное – сообщите мне об этом заранее.

– Да… я… лейтенант, – продолжила Энни все с той же нервной улыбкой, – я понимаю, я тут пока новенькая и все такое… Но мне нравится здесь. Надеюсь, я хорошо справляюсь с работой?

– Да, все замечательно.

«Не помешало бы тебе чуть приглушить макияж и купить себе блузку на размер побольше, – подумала Фиби. – Впрочем, с работой у нее и в самом деле все было в порядке».

– Я… я тут принесла домашнее печенье, – Энни протянула ей прикрытую тарелку. – Не хотите попробовать?

– После занятия.

– Вы же ходите по лестнице, правда? Не ездите на лифте? Так что сладкое вам точно не повредит.

– Я потому и хожу по лестнице, что слишком люблю сладкое.

И она поспешила выйти из комнаты, пока Энни не успела задержать ее еще на несколько минут. На ходу обдумывая предстоящую лекцию, Фиби распахнула дверь на лестницу и двинулась вниз по ступеням.

«Сегодня моя машина должна выйти из ремонта, – напомнила себе Фиби. – Во время перерыва нужно позвонить механику и…»

Краем глаза она уловила какое-то движение, но ни среагировать, ни тем более выхватить оружие уже не успела. Сильный толчок отбросил ее прямо на стену. От удара о бетонную поверхность в голове вспыхнула сильная боль. Перед глазами поплыл красный туман.

Все это заняло какие-нибудь секунды. Новый удар, и Фиби рухнула прямо на колени. В то же мгновение рот ее оказался залеплен клейкой лентой, а руки безжалостно заломлены назад.

Перед глазами у нее все плыло, но Фиби еще пыталась сопротивляться, из последних сил пыталась подняться на ноги. И тут ей на голову набросили капюшон. Кричать было бесполезно – все ее вопли глохли во рту, намертво запечатанном клейкой лентой. Резкий толчок отбросил ее вперед – тело ударилось о ступени, покатилось вниз. Все, что она чувствовала в этот момент, – невыносимую боль и вкус собственной крови на губах. Задыхаясь, пытаясь хоть как-то прийти в себя, она услышала довольный смех. Моля о чуде, Фиби попыталась ударить нападавшего ногой – вслепую, поскольку видеть она все равно не могла, мешал капюшон на голове. В это же мгновение сильные руки сжали ей горло и начали душить. Тело Фиби забилось в судорогах.

Только не это. Она не может умереть вот так – не в силах взглянуть в глаза своему убийце. Даже не увидев того, кто забирает ее у ее ребенка…

Тело ее отчаянно сопротивлялось, пока легкие изнемогали от отсутствия воздуха. В какой-то момент давление на горло ослабло, и она смогла жадно вздохнуть, но уже в следующую секунду вдох чуть не превратился в крик – Фиби почувствовала прикосновение ножа. Нападавший быстрым движением распорол ей одежду. Делал он это так небрежно, что лезвие прошлось попутно по голому телу. Затем руки – руки в перчатках, отметила она краем сознания – сжали ей грудь.