Зеленые и Серые, стр. 39

— Ничего, я привык, чтоб меня любили, — заверил Пауэлл. — Ну что, готов к странной новости?

Ференцо нахмурился.

— Я думал, это и была странная новость.

— И близко нет. Сначала мы оказались здесь потому, что в сообщении говорилось об инциденте на Уэверли-плейс — так и узнали, что тут появлялись Уиттиеры, — машина, судя по всему, пыталась сбить человека. Свидетель, переходивший соседнюю улицу, говорит, что мужчина стрелял в машину, и ее швыряло из стороны в сторону, когда в нее попадали пули или что там еще.

— «Что там еще»?

— Терпение, напарник, — продолжал Пауэлл. — Дай расскажу по порядку. В последнюю секунду мужик отпрыгнул в сторону. Машина проехала, мужчина, на которого покушались, развернулся и начал стрелять вслед.

— Как он выглядел?

— Низенький с борцовским телосложением, — довольным голосом произнес Пауэлл. — Бьюсь об заклад, это один из тех двоих, которые тащили Уиттиеров мимо кафешки. Куда делся другой, неизвестно.

— Может, это он вел машину? — спросил Ференцо.

— Не может, — хмыкнул в трубку Пауэлл. — Потому что за рулем был подросток.

— Точно?

— Угу. Как я сказал, машина проехала дальше по Уэверли мимо мужчины. Свидетель видел, как она свернула у ближайшего дома, чтобы не врезаться в поток на перекрестке с Седьмой. Раздался визг тормозов, а через несколько секунд из-за угла выбежал пацан, лет десяти — пятнадцати.

— Лица он, конечно, не разглядел.

— Не только разглядел. Он видел лицо не только парнишки, но и мужика, которого тот хотел задавить. Мало того, он фотограф-любитель с наметанным глазом и хочет описать их нашему художнику. Я уже отправил его в участок.

— Побольше бы нам таких граждан, — сказал Ференцо.

— Выпиши мне десяток, — согласился Пауэлл. — В общем, после того как мальчишка убежал, наш добровольный помощник еще раз оглядел Уэверли и увидел, что мужик бежит в сторону Банк-стрит. Ну как, уже достаточно странно?

— А что? — с подозрением спросил Ференцо. — Будет еще?

— Еще как будет. Потому что теперь мы переходим к «чему там еще», о котором ты спрашивал минуту назад. Как я уже говорил, машина сильно повреждена, но не пулями, как предполагал свидетель. Выглядит, будто ее обработала шайка ребят с кувалдами. Множество вмятин, но ни единого пулевого отверстия.

Ференцо нахмурился.

— Как следы от молотка на балконной двери Уиттиеров?

— Первое, что пришло мне в голову, — согласился Пауэлл. — Очень похожие следы, только крупнее.

— Может, оттащить машину к нам и дать посмотреть криминалистам?

— Уже у нас в гараже. Владелец — некто Хафдан Грей из Квинса. Ни о чем не говорит?

— Уиттиеры говорили о каком-то Хафдане, — нахмурился Ференцо. — У него нет сына со склонностью к угонам?

— Не знаю — пока не удалось с ним связаться. Может, конечно, просто посторонний мальчишка спер подходящую машину. Да, еще. Свидетель утверждает, что не слышал выстрелов, но когда я потряс его, он все-таки вспомнил про некий звук, будто дергают струну бас-гитары. Это ни о чем не напоминает?

Ференцо задумчиво поскреб щеку.

— Полицейские вчера вечером в Йорквилле.

— Точно. Один из них слышал звук, будто дернули скрипичную струну или резиновый жгут, перед тем как упала ветка. Мне кажется, тут есть очень интересные совпадения.

— Действительно, похоже на то, — согласился Ференцо, не выдавая волнения.

Пауэлл прав: все сходится очень хорошо. Почему же его профессиональный инстинкт возмущенно вопит, как сопрано в Метрополитен, тянущее верхнее до?

— Говоришь, отправил свидетеля в отделение?

— Десять минут назад. А что?

— Сделай одолжение, — медленно произнес Ференцо. — Как только прибудут криминалисты, чтобы заняться машиной, вернись в контору и задержи его.

— Хорошо. Надолго?

— Пока я с ним не поговорю. У меня есть еще пара дел.

— Нет проблем, — пообещал Пауэлл. — У меня там люди застревали без малейших усилий с моей стороны. Только постарайся подъехать сегодня, ладно?

— Да. И пусть Смит отследит последнее такси Уиттиеров.

— Понял. А разве ты не хочешь узнать имя свидетеля?

Ференцо нахмурился.

— Я должен хотеть?

— Думаю, да, — с мрачной иронией сказал Пауэлл. — Этого господина зовут Орест Грин.

— Как? Орест Грин?

— Совершенно верно. Правда, фамилия Грин весьма распространена. Но все-таки интересное совпадение, тебе не кажется?

— Если это совпадение, то я чемодан, — проворчал Ференцо. — Надеюсь, ты не упомянул, что имя нам знакомо?

— Не волнуйся, и виду не подал, — заверил Пауэлл. — Значит, мне заняться им до твоего возвращения?

— Да, и займись портретами Карстерса, что бы там ни вышло.

— Ясно. Пока.

Ференцо сложил телефон и сунул в карман. Опершись плечом на стену, он хмуро взглянул на город.

Грин. Кэролайн Уиттиер говорила вчера о зеленых и серых, что они могут быть в числе тысяч погибших ньюйоркцев о которых упоминал Сирил по телефону. До сих пор он полагал, что под зелеными имелась в виду левацкая партия защитников окружающей среды, фамилия Меланты — всего лишь совпадение, а «серые» — это просто неизвестное ему жаргонное слово.

Но теперь в деле появился Орест Грин вместе с Хафданом Греем. Может, все-таки имелись в виду фамилии.

Ференцо посмотрел в сторону кухни. Он вдруг сообразил, что Иона сообщил только свое имя. Возможно, Иона Грей?

Так это или нет, определенно пора задать ему несколько вопросов. Оттолкнувшись от стены, Ференцо повернулся к двери в кухню.

Он уже протянул руку, когда услышал из-за двери тихий голос.

Ференцо замер, прислушиваясь. Голос один, значит, Иона говорит по телефону; Ференцо осторожно приоткрыл дверь.

— …Конечно, нет, — говорил Иона оскорбленно-негодующим тоном. — Сам не понимаю, какого лешего я тут делаю.

Короткое молчание.

— Потому, что это бесполезно вот почему, — продолжал он. — Сюда-то Меланту никто не приведет.

У Ференцо закололо в затылке. «Меланта». Говорит о пропавшей девчонке.

Вот только с кем?

— Потому, что это глупо, — сказал Иона. — Если они захотят посадить ее под защиту воинов, то отправят в Центральный. Если просто хотят спрятать, то на улицах города деревьев — немерено.

Осторожно, используя голос Ионы как звуковое прикрытие, Ференцо приоткрыл дверь еще немного.

Глазам его предстала невероятная картина. Иона так же сидел за столом спиной к Ференцо, отложив недоеденный сэндвич. Но он не говорил по телефону, как думал Ференцо. Вместо этого он обхватил руками голову, прижимая ладони к щекам и вставив средние пальцы в уши в классической позе «ничего не слышу».

— Если бы я и правда, кого-то видел, неужели ты думаешь, что не доложил бы? — терпеливо спросил Иона. — Как? Еще раз… Отлично. Чтобы я дал отчет о движении? Я дам тебе отчет о движении.

Он раздраженно вздохнул.

— Транспортный поток в основном такой же, как и весь день, разве что немного усилился на Канал-стрит за последний час. Пешеходов немного, дождь же идет… Нет, Берган, я не нарушаю дисциплину. Поверь, я бы тогда занимался куда как более интересными делами… Потому что я тут понапрасну трачу время, вот почему. Я уже говорил: не отправят они ее в какой-нибудь чахлый садик. И уж конечно, не в этот; тут же между ним и Центральным целая толпа людей Торвальда. Если хочешь, чтобы от меня была хоть какая-то польза, пошли меня на Риверсайд или Вашингтон-сквер. Даже Грэмерси и то лучше.

Он снова умолк. Ференцо вглядывался в его руки, пытаясь понять, в которой он держит рацию или телефон. Но вроде обе были пусты.

— Да, ну извини, — сказал Иона. — Но мне же и поспать когда-то нужно. Ага. Не волнуйся — я свяжусь с тобой в ту же минуту, как они появятся. Конечно.

Он опустил правую руку — теперь Ференцо ясно видел, что она пустая, — продолжая прижимать левую к щеке. Дернул мизинцем правой…

— Порядок, он отключился, — продолжил Иона неожиданно грозно. — Ну, может, расскажешь, где ты был в десять утра?.. Слышь, Джордан, ты с кем разговариваешь?.. Да что ты? Послушай-ка меня, дружок: я сейчас говорил с самим Берганом, он просто кипятком писает… Слушай, забудь ты о зеленых хоть на минуту и подумай, что с тобой сделают Берган с Ингваром, когда узнают, что это был ты. И считай, что в рубашке родился, если какой-нибудь легавый не видел, как ты садился в ту машину.